Сибирские огни, 1923, № 3

'"и самих казаков, Иван сразу расстроил их ряды'... Дав. таким образом , манифестантам возможность скрыться, при „контр-атаке" „окруженный стаей воронья и изрядно поработавший в первый прием, Иван не сопротивлялся... Зажав его между лошадь­ ми, эскадрон (!) казаков с триумфом и одним пленником направился к участку". Напрасно редакция заранее предупре­ ждает, то „недостатки в форме изложения и стилистике (?!) юных произведений с из­ бытком искупятся здоровым пролетар­ ским духом и неподдельным классовым содержанием". Пролетарского духу Алтай­ скому Илье Муромцу такое предисловие не прибавляет. Вообщ е редакции следовало бы про­ явить немного больше художественного чутья. Самое плохое в сборнике стихотво­ рение, 1-е мая В. Токаревского, помеще­ но на самой первой странице. Из трех строф две в этом стихотворении следую­ щ и е.— „В этот день мертвым кругом штыков Очертится блудливый парламент, И прервут консерваторы речь... В этот д ень—пролетарский экзамен. И когда-нибудь этот же день Поразит буржуазную касту И услышат народы земли Мировое, великое: „Баста!" Как ни близок этот дннь, все-же го­ р а з д о ближе другой, когда рабочие чита­ тели скажут „мировое великое баста" по­ добным лирикам. Зеленый шум. Сборник п^изведений поэ­ тов и писателей Орловской губернии № 1, 1922 г. Госиздат. Тираж 1000. „Задача настоящего сборника"—читаем в предисловии редакционной коллегии— „выявить литературную физиономию ме­ стных пишущих (sic), при чем в сборник вошли произведения авторов, принадле­ жащим к различным литературным тече­ ниям,—от юного имажинизма до пожилого бытового реализма включительно". Вот этими-то „местными пишущими' — (как бессознательно метко определила ре­ дакция),—восемнадцатью авторами на 146 страницах, заполнена книжка. „Юного имажинизма" и „пожилого бы­ тового реализма включительно", в книге очень мало, так как значительное боль­ шинство рассказов и стихотворных строк вообщ е нельзя считать искусством. Стихотворный отдел в сборнике зани­ мает первые 40 страниц. Стихи .говорят >сами за себя". 1 'ib .Ця „Над беспросветной тьмой взыскую­ щей По ветру плещутся знамена алые, Забывши ночи, дни усталые, Толпой идет народ ликующий, Звучат далеко песни вольные Свобода громко воспевается"... и т. д. Это первое, в сборнике, стихотворение „Свобода". Следующее начинается такой замеча­ тельной строфой: „Человечество знай: На сталелитейном заводе родился но­ вый Мессия! В его сердце—персиковый рай, Он посадил на широкую ладонь ку­ кушку—Россию" (sic!) В сборнике можно найти отдельные хорошие стихотворения. В особенности следует отметить лирику Евгения Сокола, чувствующего ритм и певучесть стиха, хотя и незначительного по содержанию; но блестки таланта теряются в мусорной куче „местных пишущих". Заявление ре­ дакции, что большая часть авторов „чи­ стые пролетарии из деревень и захолуст­ ных уездных городов", оправданием слу­ жить. конечно, не может. Ни авторам, ни пролетариату такие стихи славы не при­ несут. Интереснее в сборнике проза: четыре рассказа и пьеса. В рассказах порой мель­ кают яркие типы, живые сцены; но все они эскизны, отрывочны, словно недурные гимназические сочинения, прерванные по звонку. Вообще, Орловская гимназия иг­ рает, повидимому, роль Alma mater для орловских беллетристов. Гимназии-же по­ священа гимназическая пьеса „Перед рас­ светом". Лучший, по исполнению и закончен­ ности, рассказ и вообщ е лучшая вещь в сборнике—„Иисус умер", Александра Гер­ мана; но вместе с тем этот-же рассказ вы­ являет полную беспринципность редак­ ции. Написанный под Замятина, он по- замятински ядовит... Впрочем, поскольку Орловским Госиздатом овладела патрио­ тическая идея печатать непременно только орловцев, редакции нельзя было, разу­ меется, обойти лучшего орловского писа­ теля. Отсюда можно сделать один вывод. „Патриотическая идея" орловского отде­ ления Госиздата требует внимательного и коренного пересмотра. Мы полагаем, что при выборе рукописей для издания, Гос­ издат меньше всего должен руководство­ ваться адресом их авторов. Всякий подоб­ ный сборник, изданный в губернии, ничем не отличающейся от десятка других, хотя-