Сибирские огни, 1923, № 3

„От хладных финских скал до пламенной Колхиды Россия", по выражению украинского поэта Шевченко, „молчала, ибо благоден­ ствовала"... И хотя над Россией уже пронеслось дыхание Великой Француз­ ской революции, хотя Николай I, вступая на престол, перешагнул че ­ р е з трупы декабристов, разгромив в лице их дворянско-буржуазную революцию,—о какой-либо общественно-политической деятельности в подобной атмосфере мечтать в то время не приходилось. В России и общества-то в сущности еще не было, как правильно на это указал Белинский в своей первой статье „Литературные мечтания". Литература могла быть тогда единственной формой социального общения граждан, единственным средством идейного брожения и свя­ зи между разнообразными элементами общества. Она в России могла явиться в то время единственно-революционным средством, единствен­ ным общественно-звучащим рупором, в который можно было, по сло ­ вам Белинского, „выть волком и реветь шакалом". Литература,—искусство вообще ,—всегда является мощным цемен­ том, склеивающим общественные прогрессивные сооружения, которые беспорядочно и хаотически возникают в результате ряда экономичес­ ких явлений. Мы этого может быть так ясно и не знали-бы, если-бы целикий социолог-критик Белинский, как мы увидим дальше, не пока­ з ал нам это своим гениальным истолкованием современной ему лите ­ ратуры. Умирающее Дворянское сословие в конце XVIII и начале XIX века, конечно, не могло создать великой литературы, она ему не нужна была в силу его исторической роли. Великое искусство может быть у клас­ сов, перед которыми история распахивает огромные социальные го­ ризонты. Искусство конца XVIII и начала XIX века было искусством уми­ рающего сословного общества, в нем лишь неожиданными и одино­ кими молниеносными отсветами прорывалось искусство будущего—ис­ кусство буржуазного общества. Мы знаем, что еще при Екатерине II в России выходило до двадцати различных литературных журналов; мы знаем, что и раньше в России была целая плеяда писателей, как Тредьяковский, Кантемир, Ломоносов, Херасков, Сумароков и т. д. Но это в большинстве случаев были идеологи мелкого и среднего дворян­ ства, которое Петр Великий силой, за бороду тащил на историческую арену. В журналах помещались эклоги, сонеты, элегии, любовные пе­ сенки, которые, по выражению Болотова, „стали получать первое над молодыми людьми господствие". Литература велась тогда „в улыба- тельном (для господствующего сословия. В. П.) духе", она была, по выражению Карамзина, Приятна, сладостна, полезна, Как летом сладкий лимонад... Такие журналы, как Новиковские „Трутень" и „Живописец", где порой проявлялись яркие и смелые изображения русской жизни, бы ­ ли лишь исключением, но в них никогда не было решительной крити­