Сибирские огни, 1923, № 3

л а “, как мама говорит. Но это такое мое состояние, когда я безбояз­ ненно говорю правду. — Это хорошее состояние, только ты клевещешь на женщин. — Нет, я не клевещу! И для меня это вовсе не плохо и не по­ стыдно. Любящие и уверенные в любви мужей жены неизбежно ухо­ дят в свое, в свой личный уголок в мире. Они выражают сочувствие политическим взглядам мужа, но они были-бы счастливей, если-б этих взглядов у него совсем не было. Все мы предпочитаем для мужа спокойную службу партийному беспокойству. — Все? И ты бы меня усадила в канцелярию... — В канцелярию, за прилавок, куда угодно, только бы безопас­ ней! Ты видишь, как я мучусь из-за твоей партийности, из-за этой по­ стоянной угрозы твоему благополучию. — Какая-же ты скверная! — Нет, я не скверная! В спокойном состоянии и я мягче-бы го­ ворила, но сейчас не могу. И говорю правду. — Я был уверен, что ты хоть не состоишь в моей партии, но разделяешь мои взгляды... — Не взгляды разделяю, а в с е с тобой разделяю! Только, чтобы с тобой быть! И все женщины так. Из-за возлюбленного несут тяготу того, что им самим вовсе не нужно. Когда государство воюет, мужчи­ ны должны воевать. Женщины раны их зализывают, как преданные собаки! Когда в государстве революция,—мужчины бунтуют... — В феврале в Петербурге революцию начали женщины. — А-а... З а кусок для своего мужа и для своего ребенка!.. Не возьмись за дело мужчины, дело кончилось-бы бабьим визгом. А не голодай их собственные мужья и дети, и визгу не было-бы! В обще ­ ственной борьбе жена с мужем только пассивно. Жена солдата нена­ видит неприятеля, жена бунтовщика оправдывает его бунт, но сама, независимо от мужа, не ненавидит и не бунтует. Маруся Типунова, разумеется, за большевиков. И поскольку ты вреден партии ее мужа, постольку она не любит тебя. Вернее, стала не любить. А обо мне знает, что я с удовольствием прихлопнула-бы твою партию, чтобы спокойной стала твоя жизнь. И меня она не может считать врагом. — Какие враги! Ты союзница. — Да, союзница! Потому что и она спокойна сейчас только по­ тому, что Степанова партия в безопасности. А ты своими выступле­ ниями подрываешь эту безопасность и по отношению к тебе они оба —нехорошие. Тебя тянет к Степану твоя любовь, твое удивительное стремление все осложнять противоречиями! Большевика Степана, тво­ его врага, ты любишь больше, чем какого-нибудь твоего эсера. И ты, такой самолюбивый, унижаешь себя! Тебя не хотят, а ты ходишь к Типуновым. — Степан вчера у меня был. И я не сержусь на тебя только потому, что ты не понимаешь... — Нет, понимаю! Я глупею только при тебе. А без тебя я все вижу трезвей и ясней, чем ты. Ты не побоялся вытянуть в земскую управу Степана, когда большевиков гнали, а он не побоялся об'явить тебя вредным, когда стал Совет. Не постеснялся вчера на митинге