Сибирские огни, 1923, № 3

Это на некоторое время внесло замешательство в ряды нападающих и дало возможность скрыться нескольким „счастливцам". Но затем были принесены фонари и избиение продолжалось. Не щадили нико­ го; очевидцы рассказывают, как на их глазах офицеры из наганов стреляли в детей. У генерала „.потерь не было" и это служит лучшим доказатель­ ством того, что никакой стрельбы и даже сопротивления избиваемые не оказывали. В результате усмирения, или выражаясь языком М.-Закомель- ского, „как оказалось впоследствии"—было убито не 19, а не менее 50 человек. Сколько было раненых и избитых в данный момент уста­ новить точно не представляется возможным. Раны и следы избиения приходилось тщательно скрывать, чтобы вновь не попасть в руки карателей в качестве „бунтовщика". Во всяком случае, М.-Закомель- ский не преувеличивает, указывая цифру раненых. В следующие дни трупы находили не только в депо, но и вокруг поселка. 12 января (25-е по старому стилю) 1906 года должно занять в истории революционного движения в Сибири подобающее место. Этот день сейчас забыт. Необходимо восстановить в памяти фамилии по­ гибших рабочих, испытавших на себе последствия всякого рода .„просьб" к слугам самодержавия. V. На Читу! Конец экспедиций. О том, что делал карательный отряд В.-Закомельского после Иланской бойни, вплоть до Байкала, из доклада не видно. Он как- будто-бы спешит в Забайкалье , так как еще 11 января получает те­ леграмму от другого карателя—Ренненкампфа с просьбой „помочь ему взять Читу." Выехав только 9 января из Харбина, Ренненкампф видимо чув­ ствует, что без помощи М.-Закомельского ему Читы не взять. Однако и прокламации того времени (правда, очень кратко) и упомянутые воспоминания тов. Баранского говорят о том, что на каждой значительной станции, от Иланской до Иркутска (Н.-Удинск, Зима, Иннокентьевская) шли порки, расстрелы и избиения. В Нижне- Удинске было окружено здание железнодорожного клуба и бывшие в нем рабочие расстреливались сквозь тонкие барачные стены. К сожалению, подробности расправ нам неизвестны. В Иркутске „законный порядок" был уже восстановлен (необхо­ димо отметить, что в Иркутске в течение революционного времени очень много говорили, но почти ничего не делали эс-эры). Все стремления генерала были направлены к Забайкалью, на, так называемую, „Даурскую республику". Там начинал действовать другой генерал и его лавры не давали спать М.-Закомельскому. — „Мое появление на Забайкальской железной дороге сразу поднял престиж власти и подорвало значение стачечного комитета". с гордостью сообщает М. Закомельский. Да и как этому „пристижу" -было не подняться, если: