Сибирские огни, 1923, № 1 — 2

К р а с н ы е б у с ы . Р а с с к а з . I. ...Тихо ходит по степи Абакиров табун, и также тихо, в сладкой дреме, едет сзади табуна на саврасом ж еребце пастух Омар. Облоко­ тился на нагайку и дремлет... Солнце июльское шибко греет—спать хочется. Сонь в степи и в мыслях у Омара—тоже сонь. Только одна мысль никогда не засыпает; пять лет возит е е с собой по степи за табуном Омар, это—мысль о хо­ зяйской д о ч к е—красавице Бийбал; тянется она тихо, сонно, как и та­ бун скота, но не покидает его ни днем, ни ночью... Пять лет пасет Омар Абакиров скот, пять лет получает по ж е­ ребенку, по телке и паре баранов; пять лет исподтишка, по ночам занимается Омар барантой (угоном, скота у р у с с к и х ),—*теперь у Омара свой табун скота и все ж е не хватает, чтобы уплатить калым (вы куп ) за Бийбал старому Абакиру. Знает Омар, что вместе с Бийбал ему достанется все богатство Абакира после его смерти. Абакир стар и глядит уже на закат... Пять лет думает Омар о милой кыз-Бийбал,—хочет жену иметь, сам хозяином стать... Аул Абакира далеко на Ишиме, бывать приходится только тогда, когда табун подходит близко к о зеру Кара-су; тогда днем приезжает на игренем иноходце Бийбал, привозит ему немного хлеба и турсук кумыса, самого лучшего, какой только есть у отца,—тогда у Омара праздник. Тогда Омар поет песни своей любимой, рассказывает ей все, что думал в одиночестве, за эти долгие, тихие дни... ...Сегодня табун раскинулся вокруг о зера Кара-су,—скоро должна приехать Бийбал, и Омар часто стряхивает дремоту с глаз своих, ста­ новится на седло и, сделав руку козырьком, долго пристально всмат­ ривается вдаль... Вдали виден в зеленом кустарнике аул Болдымбая— и только, а вокруг степь, степь, степь... Скучно... И опять Омар начинает дремать... Вечером , когда солнце сгорело за зеленой степной далью, к Ома­ ру приехал русский переодетый в киргизскую одежду. Омар сначала не узнал, но когда русский под'ехал сказал: