Сибирские огни, 1923, № 1 — 2

— „Все на фронт!“—„Да здравст­ вует война!“ — „Досок что-ли здесь тебе на гроб нет?..“ Каждый нерв натянут как стру­ на,— Вот, вот лопнет... — Бей! Уррра! Долой! Мы не одни! — „У того спроси у дяди. Заплутаться в Петрограде,— Не вертаться-же домой". — „Ну, а сам-то, што-ль, немой?“ — „Барин, слушай-ка, укажь-ка.,. — „Бог их знает!"—Вот те Пашка, Видно здешни господа Не охочи на слова." — „Эй, отцы, мы новобранцы. Вот Христос, сейчас со станци. Ходим, как в лесу. Родны, Где казармы проходны“? — „В третью улицу, направо." Подняла мешки орава. — „Да не влево. Эй, куда? Вправо! Вправо, борода!" — „Проходных казармов, тетки, Не слыхать здесь в околотке?" — „Не слыхать казарм-то здесь. Ну, а номер у те есь?“ — „Вишь, еще подай ей номер. Так кажись-бы лег, да помер. Спину всю мешком отбил. Тьфу, ты! Выбился из сил.— Хоть добрались-бы до нар мы... Э! Да вот они, казармы!“ — „К ноги-п! На плечо-п! Не так, остолоп! Погляди. Ять! Два! Ять! Вот этак. На плечо-п! К ноги-п! На плечо-п!“—Охрип. — Научи их, чертовых деток; Взвод! Ко мне! Равняйсь! На первый, второй расчитайсь! Направо! Ряды вздвой! Ей богу, Стоит, как бадья. Эх, ты, попадья! Шагом марш! Ногу, ногу, ногу!.. Взво-о-од! Стой!!! — С нами Бог стоит в борьбе не­ равной! — Бо-оже царя-я хран-и! Си-и-ильный, держа-а-а-вный“.„ Крики, хохот, песни на ходу Разлились немолкнущим потоком,— И встречает Петербург беду Воспаленным и недобрым оком. II. Капитан играет кистью, Я фельдфебель зубы чистит— „Рвань одна, весь портишь взвод“. Шахетдин ревмя ревет. — „Раз!.. Два-а!.. Горе не беда-а, Канаре-е-е-ечка жалобно поет“... Чуть что светит свет потусклый. Воздух густ. От двери гуще. Натрудивши каждый мускул Захрапели, кто, вишь, пуще. Вечер длинен. Не привыкнуть. Не становится короче. — „Эй, вставай-ка, полно дрыхнуть. Не проспишь до самой ночи“. Завздыхала. Зачесалась. Поднялась. Глаза затерла. Загалдела. Засмеялась. Из дверей на двор поперла. Поползла назад. Как груда Развалилась.—Дождь закапал. В потолок уперлись чуда И меж нар упали на пол. Кто затренькал на трехрядке, Ковыряет кто опорки, И из под полы украдкой Завился дымок махорки. Душно. Парно. Воздух киснет, Горькнет, грузнет, давит спины. Что ни бросишь, все в нем виснет, Песня, хохот, матерщина. „Пойде-ем, Дуня, во лесо-ок, во ле- со-ок, Сорве-ем, Дуня, лопушо-ок, лопу- шо-ок...“ Подтянул, чтоб было легче, Да загнул словцо покрепче. — „Посадили на аркан“...