Сибирские огни, 1923, № 1 — 2

Германская война Часть III романа „Буржуи * * ) П Р О Л О Г . I. Всмотришься—темное, темное... Движется. Вертится. Станет. Дремлет. Молчит.—Огромное! Давит. Ползет.—Конца нет. Гнойной прорвется язвою. Черной совьется тучей. Дышет зловонной проказою. Бьется, точно в падучей. Вдруг распахнется. Размечется. Дымом овеет хаты. Кости хрустят, как веточки. Мерно идут солдаты. Все замело. Надвигается. В вихрях прошлось, как пятна. Хлещет. Рычит. Шатается. — Эй, поверни обратно! Дальше ползет столикое— Неотвратимо, как судьбы, Ях, надорваться от крика-бы, Грудью ударить в грудь-бы! Руки напрасно протягивать. Ужас смежает веки. Все под собой раздавит ведь, Все погребет навеки. Будут дымить пожарища. Искры погаснут в пепле. Люди! Братья! Товарищи! Разве вы все ослепли?.. *) См. „Сибирские Огни“ № 5 за 1922 г. Нет! Нет! Слышите—хрипче под домнами Пересвистываются, поддувала. Напряженнее грохот комьями. Огнедышащей жар металла. В государственные учреждения Колоссальнейшие вносятся сметы. Кричат правые о вооружении, Левые оспаривают бюджеты: — Изорвать можно чугунными яд­ рами Землю. В воздух бросить аэростаты. Но вопрос будет разрешен только кадрами Мирового пролетариата! Взор монарха щупает с недоверием Мрак, сгустившийся у тронных под­ ножий, И столыпинский галстук примери­ ваем Чуть не каждой подозрительной роже. Рты зажаты. Но цензура беснуется, Чуя в самых пробелах преступный ропот. Снуют шпики взад и вперед по улицам. Я что улице? Крик. Гам. Топот...