Сибирские огни, 1923, № 1 — 2

Кто-то выругался коротко и скверно, брызнув слюной в лицо... Стоят двое... Как пахнет кожей... От сапог... новые... — Не трожь, товарищи, не трожь... — Эх, товарищ, комиссар!.. — Сволочи!.. — Ну, ты не ругайся... — За комендантом ушли? — Придет сейчас... — Валенька! Ва-ленька! — Не ори, бабка... Новая кобура у пояса. Желтая и блестит. Рука у .его“ груди. — Ну, конечно... готово... — Вы убили? Сощурился. — Вы убили? Сказал что-то... Наклонились над „ним“.,. — За что вы убили товарища Николая? ... Николай... Это „он“... Жарко прихлынули слезы. — Я... Я... за... что... — Автомобиль у крыльца, товарищ комендант. — А, хорошо, едем. Корридоры... Какие длинные. Тут ведь прежде была папина контора... „Мобили-за-ционный под'отдел“... „Секретарь“... „Его“ выносили из других дверей. Одна рука лежала на груди. Другая почти касалась пола... Можно сорвать кожу... Больно. ... „Потди*... грозил пальцем, вот этим. — Не останавливайтесь! Как вздрагивает... Наверно нет бензину... Керосин накачивают... Пахнет от него скверно. Потеряла большую шпильку... Волосы мотались по спине, пока неслись. Дверь. Темно. Спустились. Сейчас отворят... Вошла первой,—и осталась одна. Щелкнуло снаружи... ■ Скобка двери была тонкая, и ржавчиной оцарапало руку. Точно сон. Но утром было беспощадно и яс;но,