Сибирские огни, 1923, № 1 — 2

Прошел месяц. Случилось как-то неожиданно. Он цздумал по­ шутить. — А знаете, вам скоро придется с флигелем расстаться. Верно. Я видел мандат. Скоро выселят. Уже приготовился—вот будет хохот! Но—вот так на!.. Она по­ бледнела, всплеснула руками... Плачет!.. Фу, ты!.. Плачет!.. Бросился к ней, встал на колени. Рознял дрогнущие пальцы... Потом целовал волосы, лицо... В этот вечер ушел позже, гораздо позже, чем обычно. Она не сердилась, не упрекала. Все-же, как будто, немного странно так: поплакала и стихла. Теперь военком не считал нужным стучать в дверь. Радостно распахивал ее и запирал. Щелкал крючек. Ничего не оставалось в памяти... Вскипало сердце. С пылающими щеками искал свое отраже­ ние в голубой глубине глаз. Но точно пересыхала душа от жажды. Выходил под морозное небо—и знал хорошо, что он одинок. Как-то притянул ее к себе. Сжал руки. — Любишь меня? Скажи. — Да, зачем? — Нет, скажи, скажи. — Разве я плохо к тебе отношусь. — Рыба ты. Больше ничего не сказалось. Военком оассказывал: „была у нас баба одна. Вот боец. Бывало, с мужем распетушится, раскричится—перья летят... Он ее матюкнет“... Валентина поморщилась. Военком упрямо: „матюкнет он ее, а она его в ответ по своему, бабьему, пронзительно надрывается“... — Не понимаю... к чему? Военком затянулся дымом. — Д-да... А вот как он захворал, как голубь над ним ворковала. Глаз не спускает. Язык мягкий стал, словно трава весенняя. Сам ви­ дел. Д-да.. А ты... — Что?.. Упрекай. Но... как же я против себя. — Ничего ты не понимаешь... Ровно ничего. Небо утыкали искрящиеся буравья звезд. Снег сочно скрипел под подошвой. Военком шел быстро и жарким голубым паром выбрасы­ вал воздух из стесненной груди. Давила обида. Ему всего двадцать два года, и в это время всегда мечешься без толку. Зачем? И в пер­ вый раз за это время его комната не показалась такой пасмурной,— право, в ней даже очень можно жить. Познакомился с новым агитатором-^Соничкой. За два часа раз­ говора успели поспорить, повернуться друг к другу спиной, помириться опять. Военком не заходил целую неделю во флигель. Сонечка была курноса и большерота, но рот походил на бруснику, такой красный, свежий. И когда смеялась, то вздрагивал пухлый подбородок. з