Сибирские огни, 1923, № 1 — 2

По Чугучаку, ополоумев, бегали китайские солдаты, лавки за: 2 рылись, тревога, ожидание каких-то событий наростало. Беженцы по­ немногу начали уезжать из Чугучака на заимки и в лагерь. Распрост­ ранился слух о предстоящем захвате Чугучака монголами, слух опро­ вергли другим—что Чугучак захватят не монголы, а Бакич, который отправляясь в Россию, разрушит город и уничтожит население, в том числе неявившихся в лагерь эмигрантов, которых считает большеви­ ками, затем заговорили, что беженцы будут вырезаны сартами. Каж­ дый час выростали все новые и новые слухи. Наконец, пронеслась весть, что через неделю Чугучак будет за­ нят советскими войсками. Слух оказался исходящим из довольно вер­ ного источника. Чугучак опустел... Как стадо, люди бросились на Эмиль. Почему? Тех, кто должен был прийти—боялись. Надвигалось страшное, шли те „коммунисты“, от которых бежали три тысячи верст......Чудище обло“ приближалось... Оставшиеся находились приб­ лизительно в том-же настроении, в каком люди шли в Россию: все равно пропадать, хуже не. будет. Наступило 24 мая. О том, что город окружен, стало известно еще на рассвете. Ме­ ня разбудил сосед, который постучав в дверь шепотом проговорил: — Вставайте. „Они“ пришли. Было ясное, тихое, прохладное утро. На дворе плакали какие-то женщины. У крыльца кучка людей расспрашивала мальчугана, кото­ рый дрожа и нервно захлебываясь рассказывал, что у них уже были, заходили в комнату, велели мужчинам одеться и идти. — Куда? — Ие знаю. За крепость, говорят. — Ну, плохо наше дело... — Говорили еще что нибудь? — Говорили. — Ну?.. — Дураками обозвали. Я вышел на улицу—ни души. Вернулся домой и стал ждать. Как бесконечно долго тянулось это утро... Часов в девять по улице про­ скакали какие-то всадники. — Почему так тихо? Почему стрельбы нег?—в сотый раз спра- шавал меня беженец, живший на другом конце города, но почему-то оказавшийся на нашем дворе. — Почему не стреляют? — Не знаю. Был уже день, когда проходя по двору я заметил, что калитка медленно отворяется, за воротами вытанцовывает чья-то лошадь... мгновенье... калитка раскрывается и крепкий забористый голос звон­ ко говорит. — Пожалуйте-ка сюда, товарищ... Я вышел. Передо мной на сытой лошаденке ловко сидел моло­ дой, весело ухмыляющийся кавалерист в каске, на которой ярко вы­ делялась красная звезда. Немного поодаль, стояло еще два. — Оружие есть? — Нет. Ш