Сибирские огни, 1922, № 5

{русский приглашений не жд ал и прямо вввлил-ся в из<$у. — Ну, т амыр, угощений д а в а й, а у меня кой-что и получше нейдется- Дхтынбай рад. Дхтынбай все знает. З -iaeT, что русский водки ему даст, напоит, а потом все сено скупит, белок приберет, которых Дхтынбай зимой должен будет заготовить, и так все это устроит, что Дхтынбай ему же е ще и д о лжен останется. Зн а ет Дхтынбай все это прекра сно, но р а з ве можно устоять против рюмочки чистой, царской. Выпил Дхтынбай рюмочку, другую, и з ашуме ло в голове. — Тамыр—дру г, хороший друг! В гости прие зжай. Др а чка буцет, а р а чк ой угощу. —• Ладно, ладно—говорит русский, а сам подлива ет в стаканчик водку. — Приеду, приеду... Еще водки привезу. Пей, Дхтынбай! Пей, друг! На утро белит голова, ломит все тело, внутри горит. Дхтынбай сам не свой, жизни не рад. Русский,—как ни в *ем не быв а л о: ладит седпо, с обир а е т ся домой. — Тамыр,—говорит Дхтынбай .—Буль друг, дай вотка, немножко вотка, ма- ленький вотка. Чуть, чуть. Смерть пришла .. Больно... И Дхтынбай д е ржит го- лову, словно боится е е потерять, д е р г а ет за руку оусского.—Дай друг... Другом буд ешь, белку дам... Поймаю, дам; живую дам... Лису дам... — Нет водки, все выпил ты вчера... Как пойло вылакал... Мне и то ни- чего не оставил. — Дэ й, друг... Б о л ь н о -. не мошно... Дай, лису дам. Ей Богу дам! — Нету... — Дай, друг, маленичко, с т аканчик. Только стаканчик, чего хоч ешь дам... Горит, больно... Ши б ко больно. — Д ты што мне д ашь ,—к ак бы нев значай спр ашив а ет русский, а сам п р о д о лжа ет н а л ажи в а ть седло. — Бе лка дам, лисицу дам, чего хочешь, все дам... — Д сколько д ашь? — Сколько надо. Русский думает. — Не надо бы пот а к а ть тебе, да куда тебя д е н ешь. Жа л ко тебя. Подох- н ешь в едь ты... Ну да л а д н о .. Дам т е бе стаканчик. Лопай, Бог с тобой. — Вст друг! Вот друг! Все дам, все получай. Дй друг, ай тамыр! Спачи- ба, спачиба. Лисицу бурую дам, большую. .. Дхтынбай да вно пьян. В к а рма не у него торчит бутылка с красной голов- кой; русский з аписыв а ет условия торга; белку, лисицы, орех—в се есть тут... — Не справит в зиму,—думает русский,—-Ну да Бог с ним, сочтемся! Думал Дхтынбай долг русскому справить, да где.тут. Не успел от водки опох- мелиться, как приехал з емл еме р. — На до SeMJiio м е р т ь , столбы ставить. Да вно русские от к а лмыков з емлю оттягали, з апахив али там, где у кал- мыков скот пасся. Но т е п е рь т ол ь ко чиновник приехал, он все знает: как ска- жет, так и б ы т ь - Болит у Ахтынбая голова, но р а з ве можно об этом думать: надо с чинов- ником ехать з емлю мерить, столбы ставить, а то русский з емлю о т б е р е т. Це лые дни Дхтынбай с другими р або т а е т, рубит лес, таскает камни, роет ямы. Чиновник пишет, значки ставит, и Дхтынбаю становится легче: н аша зем- ля, русский не будет б о л ьше отнимать, не будет з емлю пахать... У Дхгынбая будет сено, много сена, и русский у него т е п е рь уж не отберет за бутылку водки. Чиновник хороший! Чиновник все знает, он г оворит—з емля к а лмыков и знаки ставит, чтобы русский пахать е е не мог. Русские тут же с чиновником ходят, столбы прове ярют и смеются.