Сибирские огни, 1922, № 5

— Ах, ты, х о л е ра т е бе з а д а ви! Семой год, а т удЫ-же „вставай, Проклятый*. Иди в избу, пока не в з г р е л а! — Я ты, тетка, не лайся на его! Ст а рый прижим- то о т оше л! Ве сь д е нь хлопотливый, г ор я чий, а р ом а т ом с поля об в е я нный, был сума- т ошно р а д с с т е н. В одно у т ро в ы б о р н ые от коммун вые х а ли луга д е ли т ь. Шум- ной, г о в о р л и в ой т олпой п р о в ож а ли их мужики и б а бы. Выс т р оили сь в е р х о вые с д е р е в я н ными с аже н ями в руках. — Н у , а нжи н е р ы. не под г а д ь те ме р я лкой - то своей. — - Чо о с т е р е г а т ь? Сажени - т о, з н ашь, с т а ры, ме р я ны. Гикнул пе р е дний верховой, о т о з в а л и сь о с т а л ь ные: мужики, в ы б о р н ые от коммун и р е б я т ишк и - д о б р о в о л ь цы. Из-за радос ти буйной степной с мужи к ами выпр о с и вши е с я. В з б рык н у ли ногами сивки, к а у р к и, фурки и поне с лись шумным о т р я дом в с т епь. F\ с т епь р а з н о т р а в н ая ластится. Б е л ым к о выл ем кланяется. Мигает несчет- ными б е лыми, кр а сными, г олубыми г л а з а ми—ц в е т а ми. Бо г а т с т во с в ое п о к а з ы- вает. И жужжи т, и звенит в воздухе голос е е: в птичьих трелях, в т р е с к о т не ку знечиков, в шу рша н ьи б у к аше к. Бу д то и не уми р а ла зимой. И все в ней пахнет сладостно. Цв е ты а р ом а т ны, т р а вы а р о м а т ны, и рус с кое н е бо бл е дно- ватое, к аже т с я, пахнет с олнцем. В е т ер дым ок доне с е т, и он в степи горяч, прян и а р ом а т е н. По лын ь, т р а ва г о р ь к а я, и та на р а с цв е те о с т рый, до боли с л а до стный, з апах д а р и т. Ст е пь вся гулкая и о т зывн а я. О го го-го! Я-а а - а! Гулом д а л е к о - д а л е к о. . Слуш а - ай! Степь г олос ч е л о в е ч е с к ий п е р е д а е т. Сл уша й, зве- р ушк а, птица, б у к ашк а, с л ушай голос ч е лов е ч е с кий! Я-а-а!.. Грудь сама для к р и к а ширит с я. Сп ешили сь с коней. З а ш а г а ли с д е р е в я н ными с аже н ями своими. — Стой, стой!.. Ты к ак ш а г а ш ь? Стой! — . Ша г а ш ь ! " Ка ке ноги есь, тоими и ша г аю! — Ге-ге ге! Нет, б р а т о к, н а д у в а т е л ь с ко в р емя о т ошл о! На чинай от с едов а! Я степь о т зыв а е т с я: а а-а!.. Ре бя тишки п е р е п е л ок ша р и ли по кустам. Ор а л и, будто по д р яд на крик взяли. Ванька Софр о н ов всю уч ено с ть с в ою в т р а в е р а с т е р я л. Пры г ал на одной н о ж к е и пел з вонко, з аливис то: — Этта с ама - д - п е р е п е л к а, Этта с ама - д - п е р е п е л к а, Перепе - е - лк а - а ! .. — Д е д ушка Яр т амон, п е р е п е л ку не пым а л? Яр т амон похвалиться з ахот ел: увид ал в т р а ве и с х в а т ил .. вместо п е р е п е л ки змею. Кинул сра змаху. — Ях ты, т в а рюга прокл я т а! И о ч е нь прос то, вот така обжа лит! Г л е б ов густо захохотал. И он в степи попро с т ел и п о в е с е л е л. — Вот оно, д ед Яр т амон, к ак чужу - то з е млю р а зме р я т ь! З а м е с то п т и ц ы - змея в руку! Ва н ь ка за Яр т амо на з а д о р но Гл е бо ву от вет п р о к р и ч а л: — Ничо, змеев-то мы н а з ад в ам в е рн ем. Пол ь з уйт е с ь, вы с ими родня! Глебов звонко, увесисто, по ма т е рному выру г а л с я, но б о л ь ше не язвил. Хоть и не смо л к ал в р а з г о в о р е. Ц е л ый д е нь луга о г л аша л и сь меткими мужиц- кими слов ами. Дня того, что з на ли, видели и понимали, был у них я зык я р ок и хваток, п е р е ли в а л ся о б р а з а ми, к ак с т е пь ц в е т ами. Косить, о бычно, на чина ли по с ле Пе т р о ва дня. В этот год по р я д ок на ру- шили. Вые х а ли на ц е л ую н е д е лю р а н ьше. Ст арики ругались: — Об ы ч ай рушите! Не з ря установ: с ы р а земля. — Ничо, мы горячие, высушим! Пе р выми двинулись м аши ны. З а ними у еми с тые р ы д в а ны с б а б ами, дет- скими зыб к ами, бочк ами, п а л а т к ами, в е д р ами, о д ежд о й, ко т е лк ами и ч ашк ами. Когда приеха ли, з а к а ч а л а сь с т е пь от р а з н о г о л о с ь я. З а м е л ь к а ли по степи б а б ьи