Сибирские огни, 1922, № 3

Исполком союзов, учитывая з а р анее неизбежность конфискации, заявил о его выходе через пару дней после распространения, и когда полиция явилась в редакцию для конфискации, то нашла только один экземпляр, который взяла на память... Нельзя сказать, чтобы журнал был политически выдержан, ибо вокруг не- го об'единились элементы с различными политическими оттенками, но он был проникнут ярко антиправительственным направлением, д аже больше—в передо- вой статье, написанной покойным Бакуниным, определенно говорилось, что журнал ставит себе целью держа ть высоко знамя пролетарской революции. Характерно отметить, что этому журналу была посвящена статья Барахови- ча, редактора „Понедельника", в которой автор, указывая на антиправительст- венное направление журнала, настаивал на аресте Васильевой, Рабиновича и меня. Называя нас вожцями-самозванцами, он указывал, что рабочие Сибири ничего не потеряют от изоляции нас. И нужно сказать, что травля эта имела свои результаты; Васильевой приш- лось бежа ть из Томска*), Рабинович совершенно ушел в подполье. ЛЕТО 1919 ГОДА- Лето 1919 г. было для профессиональных союзов особенно тяжелым. Укрепившаяся колчаковская власть дала себя сильно чувствовать. Ответ- ственные работники в союзах редели, тюрьмы переполнились. Расстрелы приня- ли массовый характер. Потеряв веру в возможность существования .легальной профессиональной организации, многие работники уходили в тайгу, в партизан- ские отряды, где думали использовать свои силы для борьбы с реакцией. Правительство все больше и больше выявляло свою истинную физиономию. Страховые и прочие законы достаточно ярко показали, что „демократиче- ское правительство" меньше всего думает о демократических преобразованиях и больше всего о восстановлении былого величия буржуазного господства. В рабочих кругах заговорили о всеобщей стачке. Зачинщиками этого были забайкальские железнодорожники. — Если вы не об'явите всеобщей стачки, то мы сами забастуем—говорил представитель Забайкальской железной дороги на заседании исполкома союзов, —ибо д а л ьше терпеть нельзя. 7 июля 1919 г. исполком союзов принял постановление приступить к орга- низации всесибирской стачки. Лукьянчиков должен был уехать в Иркутск, связаться с Жукасом и с крае- выми политическими организациями, Магун оставался в Томске ][для свйзи с ме- стными союзами, я должен был установить связь с Новониколаевском и Бар- наулом. Стачка должна была охватить все же л е з ные дороги. В знак сочувствия должны были остановиться все предприятия и учреждения городов и поселков. В это время получат волю партизанские отряды и подпольные ячейки, которые натиском опрокинут засевшую в Омске власть. Таковы были планы... С этими планами отправился я в Новониколаевск, где вел пере говоры с различными партиями, в частности при моем посредстве было назначено свида- ние между эсэрами Павлом Михайловым и коммунистом Н. Г. Калашниковым. Не лишне остановиться на этих именах. Павел Михайлов, как известно, один из эмиссаров, а затем т ов а рищ мини- стра сибирского правительства, один из организаторов восстания в Томске про- тив Советской власти, в это время получил должный урок от сибирской реак- ции и был вынужден д аже вести подпольную жизнь. Он отрекся от тактики *) Группа офицеров потребовала расстрела ее. Мне удалось достать для Васильевой паспорт на имя крестьянки Власовой, и ей удалось благополучно выехать из Томска. Возвоа- щаясь из своих скитаний назад в Томск, после освобождения ее от белых, она заболела и в дороге умерла.