Сибирские огни, 1922, № 3

А обнаглевшая реакция, опираясь на штыки чехо-словакоб и контр-рёво- люционного офицерства, продолжала свои наступательные действия. Пошли в ход порки. На рабочие собрания производились вооруженные нападения (собра- ние союза иглы в Томске). Нужно было ускорить созыв с'езда. Нужно было показать, что сибирский пролетариат представляет собою силу, с которой придется считаться. Бюро начало хлопотать перед местными властями о разрешении с'езда. Мы ведь находились в обстановке .демократической свободы", при которой рабочие могли собираться для обсуждения своих вопросов только с ведома и разрешения начальства. Томский губернский комиссар Гатенбергер, *) сначала отказал, предлагая отсрочить созыв с'езда до „затишья эпидемии", якобы начавшейся в Томске... Все дело в том, что еще при открытии сибирской областной думы 15 августа председатель совета министров Вологодский дал понять, что сила сибирского правительства кроется не только в поддержке, которую оно встре- чает в думе, „но и в тех многочисленных приветствиях, идущих от самых разно- образных слоев населения". Словом, помимо думы существует еще народная воля, на которую он, Вологодский и его правительство опирается. После этой первой пощечины, засевшие в Омске сибирские заправилы решили покончить с сибирской областной думой, которая имела наивность предаваться временами „демократическим размышлениям". Так 22 сентября 1918 г. за подписью Грацианова и Ивана Михайлова было получено распоряжение с роспуске думы на неопределенное время, причем Гатенбергеру было поручено зорко следить за действиями чле« нов думы. Поиятно, что в такой обстановке допустить созыв всесибирского с'езда союзов блюститель порядка не мог. Дума начала сопротивляться роспуску. Был создан комитет действий для свержения сибирских властей, но конечно, дальше слов дума не пошла, ибо она чувствовала, что плетясь за властью, она не может расчитывать на под- держку революционных масс. Дума чувствовала, что массы от нее отвернулись и что руководит ими нечто другое, что в дальнейшем получило свое выраже- ние в различных партизанских выступлениях. Исполняя волю Омских повелителей, Гатенбергер разгромил думу и арес- товал несколько членов ее как заложников (24 сентября 1918 г.) Словом Гатенбергер наметил себе большую программу, в которую сибир- ский с'езд союзов мог внести известный диссонанс. Но исполбюро союза Сибири решило энергично взяться за это дело. На рабочих собраниях ставили вопрос о Всесибирском с'езде, где выносились резолюции протеста против отсрочки его. Я и тов. Магун (или Жукас, точно не помню) в ответ на запрет Гатен- бергера послали в Омск телеграммы иа имя министра внутренних дел Крутов- ского и труда—Шумиловского, в которой говорилось, что бюро союзов Сибири „категорически протестует против покушения на элементарные права сибир- ского пролетариата и требует немедленного разрешения созыва с'езда". Министр труда „социалист" Шумиловский обиделся и предложил таким тоном к нему не обращаться. Урегулировав взаимоотношения с думой, Омские власти дали нам разре- шение на созыв с'езда. ПЕРВЫЙ ВСЕСИБИРСКИЙ С'ЕЗД СОЮЗОВ 1918 Г- В первых числах октября начали прибывать делегаты из самых отдален- ных мест Сибири. Всего к моменту открытия с'езда собрапось 110 представи- *) Впоследствии министр внутренних дел колчаковского правительства,