Сибирские огни, 1922, № 3

Настоящий задачник, в основу которого взяты задачники Борисова и Са- тарова, наряду с букварем составляет исключение и представляет наиболее ори- гинальное издание, с наибольшим тщанием, затратою сил и средств выпол- ненное. Изобилие простых, быстро воспринимаемых, ясных и занимательных для детворы, рисунков в известной степени оправдывает название задачника (темы: игра в чехарду и хоровод, без лошадей, за костром, птичье гнездо, цыплята и прочее). Вопросы к ним точно и доступно выраженные и арифметически ис- черпывающие содержание изображения. Специальные, живые по сюжетам и порой находчивые и остроумные, кар- тины для самостоятельного составления детьми задач. Выбор жизненных задач (ковка, катушка, писанье, картофель, огурцы, рыба, снопы и т. д.) и обильное введение материала из жизни сибирской де- ревни и природы. Введение дробей с первого года обучения (половина, четверть и т. п.). Строгая постепенность и неторопливость в усложнении числа, действий и задач. Таким образом, налицо определенное стремление с успешным достижением оживить занятия математикой. И вместе с тем на издании лежит яркая печать педагогического провин- циализма, тем более досадная, что в последние пятнадцать лет именно провин- циальные педагоги являлись ценными новаторами. Отсутствие понимания исключительной важности воспитать и изощрить органы чувств в приближенном и точном измерении (глубина, широта, высокое, низкое, далекое, толстое, и т. д.^; ограничение операций преимущественно с числом и чрезмерное внимание к сочетаниям отвлеченных чисел; отсутствие задания для работ над непосредственной действительностью, а не ее графиче- скими и числовыми обозначениями; слабое и затемненное сознание нужности комбинирования детьми творческих задач из элементов и явлений действитель- ности—коренной грех задачника, об'яснение чему кроется в общепедагогической неосведомленности составителей. Чуждые узкому полю представлений детей . 9 летнего возраста экзотические примеры (напр., Хеопсова пирамида, Ниагарский водопад), чуждые детскому сознанию задачи над бассейнами и водоемами с трубами и задачи над пешеходами, двигающимися навстречу друг другу—допол- нительный педагогический дефект, легко устранимый. Наконец, деление задач по типам, осужденное самим редактором В. И- Шумиловым в предисловии к задачнику „3-й и 4-й годы обучения", предста- вляет большой уже методический недостаток. Устранение всех отмеченных осо- бенностей было во власти издательства. 2. В Ананьин. Учебник всеобщей истории для высших начальных училищ. Вопросы преподавания курса всеобщей истории в школах типа и ступени высших начальных училищ являлись и являются наиболее спорными по заданию, об ему, подбору материала и методам и потому требуют исключительно осто- рожного подхода к учащимся. Подобное положение вынуждает предпочтительно отказаться от издания учебника, чем пускать в оборот такой, какой принесет один вред введением в преподавание механической и грамматической передачи бесчисленного ряда фактов, в головы молодежи—хаоса и отвращения. Учебник Ананьина способен достичь лишь последнего. На протяжении 188 страниц малого формата дается обзор жизни первобытного человека, исто- рии главнейших стран древнего Востока, Греции, Рима, головоломного вини-' грета средневековой истории, явлений и событий новой истории и современных государств по вторую половину XIX в. включительно. При этом из 188 страниц 28 уделены вопроснику, окончательно укрепляющему преподавателя в мысли о спасительном зубрении и одолении врага—ученика, пассивно сопротивляющейся начинки, бесчеловечным количеством сведений. Пособие Ананьина—один из самых удручающих учебников прежнего вре- мени, по самой з адаче своей и по выполнению сводящийся к конспектированной передаче традиционных мертвых учебников истории в средней школе.