Сибирские огни, 1922, № 3

КРИТИКА И БИБЛИОГРАФИЯ, \ | Д. Олерон, (Д. Н. Глушков). Олимпийские сонеты. Иркутск 1922 г. 4Сто внг~зтот умерший поэт, оставивший нам в наследство свои Олимпий- ские сонеты? Судя по предисловию анонимных издателей, это—homo unius libri, типич- ный литературный однодум, отдавший себя прошлому и при том определенной эпохе. Должен сознаться, что это имя для меня зазвучало, как живое в литера- туре, лишь впервые по прочтении его книжечки сонетов. t Если судить по псевдониму поэта—Олерон— (остров в западной Франции, место ссылки) то можно было бы ожидать от поэта мрачных, суб'ективных песен. Но как французский Сахалин не похож на наш,—там пышная раститель- ность, зреет виноград и процветает земледелие,- так и поэт далек от чисто- суб'ективных настроений. Олимпийские сонеты вполне оправдывают свое название. С точки зрения формы это действительно сонеты, строго и безукоризненно высеченные как скульптура Фидия. В них за редким исключением не найти из'янов, если д аже подходить к ним с суровыми требованиями Буало и Готье. Олимпийские ли это сонеты? Мы все конечно по разному воскреша ем облик прошлого, мы все исто- рию рисуем в созвучии с нашей личностью, но здесь важны именно способ- ность и творческое уменье нарисовать это п р ошл ое цельно и живо, вложить в него определенную и целостную идею. Язычески-солнечная Эплада погибла, как пишет Олерон в своей поэтичес- кой прелюдии, под ударами сурового царя вестготов Ялариха, землетрясений и христианства— Угасла Мощь— Умирало Искусство— Уснула Красота,— но через тысячу лет фанатики эллинизма проф. Курциус, народный учитель Винкельман воскресили их нам снова и вот опят проснулись как .смена лун золотых, как Диана" мгновенные исскусство, мощь и вечно-мгновенная красота Эллады. fl вот теперь в далекой, суровой Сибири попытки немецких ученых через полвека нашли свой своеобразный отзвук в Олимпийских сонетах русского поэта, который снова делает попытку воскресить уснувшую красоту. Это не- легко дается, на это нужно какое то особое внутреннее мужество, особую духовную завороженность и отрешеность от себя,—об этом и говорит так красиво поэт в своем первом сонете; Смотреть вперед, отвергнув упованья Не знать часов, не верить в смену дней. Закрой глаза и в сне окаменей, Когда таков твой круг существованья.