Сибирские огни, 1922, № 3

зорного краха белогвардейского наступпения на Д. В. Р., прилагали всевозмож- ные усилия, чтобы оживить свое „кукольное правительство" во Владивостоке, путем самых различных комбинаций послушных марионеток. Из этих попыток, разумеется, кроме прежнего разбитого корыта, ничего получиться не могло. Владивосток, в результате, остался у исходной точки: торгового дома Меркулова и Комп. История этих авантюр в кратких чертах такова. Последняя сессия „Народного собрания", открывшаяся после Пасхи, проте- кала чрезвычайно бурно. Постоянные запросы правительственной оппозиции, прения и „бенефисы", устраиваемые ею, создавали чрезвычайно нервную обета новку для власти. Споры сб „ответственности" или „неответственности кабинета" не прекращались. Между тем, Меркулов, опершись целиком на японские штыки, решил проводить «твердую линию», и в своей декларативной речи заявил, что власть будет беспощадно бороться со всякими попытками срыва государственности, и что ошибки прошлого заключаются в том, что власть действовала недостаточно твердо. Однако, „твердая" политика встречала непреодолимое препятствие в лице того-же Нарсоба. Ненависть к Меркулову во всех слоях населения, откры тое требование об уходе Меркулова—все это имело свои корни в деятельности Народного собрания. Поэтому Меркулов решил .покончить с демократизмом". Между тем, во Владивостоке давно уже готовилась смена власти. В раз- ных кругах шла деятельная подготовка к свержению Меркулова. Бессилие этих группировок об'яснялось только тем, что между ними не было внутренней свя- зи. Оппозиция включала элементы от меньшевиков до монархистов. Отдельно от „оппозиции* стояла только коммунистическая организация, которая действо- вапа не разговорами и протестами, а делом: взрывами поездов, организацией партизанских отрядов и т. п. Крестьянская фракция Нарсоба также несколько раз пыталась завести связь с коммунистами и с Д. В. Р. для совместного высту пления против Меркулова. Переговоры с Д. В. Р. не привели ни к каким результатам, так как мер- куловская оппозиция выдвинула требование о выделении Приморья, в случае свержения Меркулова, в обособленную единицу в то время, как правительство Д. В. Р. необходимым условием ставило немедленное слияние и полное подчи- нение Приморья его исключительной власти. Кадетская и торгово-промышленная часть мгркуловскэго Нарсоба пред- ставляла оппозицию потому, что власть Меркулова становилась все более и бо лее убыточной. Расхлябанность хозяйственной жизни, всякие поборы с торгово- промышленного класса, наконец открытое шествие японского капитала и „при- жим" своего собственного „национального", все это заставляло торгово-промы- шленников стремиться к смене власти. Большую роль в этом отношении сыгра ла история со сдачей рыболовных концессий. Здесь русский капитал очень по- страдал, совершенно лишившись рыболовных промыслов, которые захватным порядком перешли к японцам, а „русская" власть не пыталась даже сопротив- ляться *). Таким образом, почва для переворота была готова уже давно. То, что Меркулов держался только японскими штыками—это факт общеизвестный. Сре- ди русского населения не было групп, поддерживающих его. При наличии этих условий и произошел переворот, который ограничился узкими рамками правящих кругов. Японцы, как было сказано, переворот этот допустили исключительно с целью освежить власть новыми послушными лица- ми. В конце-концов „новая власть" сложилась так, что во главе правления встали: ген. Болдырев, бывший царский прокурор Старковский и затем ген. *) Настолько бесцеремонно, японцы относятся к чужой собственности вообще, можно судить по следующему сообщению: Японский генеральный консул в Харбине был извещен читинским правительссвом, что 20 июня им назначены торги на рыболовные участки по мор- скому побережью Сахалина и р. Амура; однако надо иметь в виду, что японское военное ко- мандование уже разрешило своим гражданам ловить рыбу в этих водах и отправило туда истребитель для их защиты. Русские торги, поэтому не могут быть действительны". ( T he j a p. Chronicle 31 /V—22).