Сибирские огни, 1922, № 3

Несомненно, огромный общественный интерес представляют для будущего историка нашей гражданской войны оба эти процесса. Жуткая картина рас- крылась на суде. По большей части не грозные враги сидели на скамье под- судимых, а жалкие люди, испепеленные уже, изничтоженные борьбой с гиган- том, выросшим на обломках былого и недавнего еще царства Колчака. Здесь нам хотелось бы остановиться кратко на идеологии боровшихся против нас людей. Ик уход в Монголию нам понятен. В;дь у многих была не только на- дежда, но уверенность, что советская власть падет через несколько дней, недель, что это отступление только временное, что помогут „союзники", что сей- час же восстанет все сибирское крестьянство и т. д. Зачем же всем сдаваться красным, зачем распускать особый корпус генералу БакиЧу! Генерал Бакич самовлюбленный националист—славянофил, как он с а м себя аттестовал. Он—ярый враг немцев и патриот русского государства- Правда, этот патриотизм особого качества, такой, какой проявился у тысяч подобных ему. Когда немцы подступают к Пскову, славянофилу и патриоту генералу Бакичу вовсе не приходит в голову итти и стать грудью против них,— на это найдутся другие: генерал Бакич едет устраивать коммерческие дела, ибо он к тому же еще и коммерсант хороший. Разве хороший коммерческий (гешефт мешает патриотизму! Вот этому то ничтожеству попадает в руки больше 10 тысяч человек, которых он уводит с собою в Монголию. Что делать в Мон- голии?—Ждать. Готовиться. Чего, к чему?- Жлать когда в России будет сверг- нута власть большевиков, готовиться к этому, содействовать всячески. Новая власть буржуазная, сейчас же позовет его. генерала Бакича и обманутых им и его помощниками людей в Россию. Даже не власть позовет, а народ. Но надо ведь кормиться, нужны бороны, хлеб, обмундирование и деньги, деньги и деньги. Все это надо доставать Не все ли равно, кто их даст! Когда приезжают японские офицеры, к их защите, к их покровительству прибегают эти патриоты. Когда нет японских офицеров, можно и надо просто грабить китайцев, об'яаляя их большевиками, революционерами, можно отдавать на разграбление китайский город Шара-Суме на несколько часов. Все во имя— демократии, учредительного собрания, борьбы с коммунизмом. Такая святая цель оправдывает самые гнуснейшие средства. А время идет. Советская власть крелнет. Она -'разгромила гигантские армии всех белых генералов на севере, юге, западе и востоке. Во что еще верить, на что надеяться? Армия уже не вериг, не надеется. Генералу Смольни- ну, жестокому, умному, талантливому нач. штаба Бакича, приходится придумы- вать все более и более сногсшибательные новости, вроде: „Красноярск занят японцами" „Советская власть по всей Сибири пала" и т. д. Но от этого не легче тем офицерам, которые, имея университетский диплом в кармане, тор- гуют на шарасумском базаре пирожками, чтобы прокормиться. От этого не легче многочисленным беженцам, которые не видят просвета и готовы итти по пустыне, оборванные босЫе лишь бы снова стать на землю Сибири, на землю России. Ни угрозы страшной Чека, ни ужасы, которые рисует Бакич и другие не страшат уже, не останавливаю г этот неудержимый поток людей, жаждущих жить в Советской стране.—Разве это не то, что сейчас происходит во всех эмигрантских колониях! Но генерал Бакич все еще тешил себя: его позовет народ. Его уверяет в этом и эсаул Кайгородов. Будьте спокойны генерал: эс-эры и организованный ими крестьянский союз раОотают в советском тылу и подготовляют падение советской власти. Идите смело. А тут еще подкрепление: целая .народная дивизия" под командой Токарева и Сизухина, вырезавшая на своем пути сотни коммунистоз и советских работников явилась к генералу Бакичу. Правда, в этой „народной дивизии" е с ь специальные отряды, вроде отряда Новикова, составленные из уголовных праступников, сделавших убийство и мучительство своим ремеслом. Но разве это может помешать великой цели! Только бы вот крестьян привлечь! И вот тут-то начинается истинная мука. Вырабатывается особая демократическая программа власти. Тут и равноправие всех партий