Сибирские огни, 1922, № 2

Правителя" и ша й к ой проходимцев, о т д а вшей Сибирь на поток и р а з г р а бл ение иностранным войскам, там он д е л а ет это стыдливо фель е тонно, отделыв а я сь вскользь б р оше н ными словами о глупости и бесталанности, но не бо л ьше. f\ их изобретательность по части экзекуций и р а с п р ав над сибирскими деревнями, сибирскими п а р т и з а н ами и рабочими, он прос то з ама лчив а е т. Ав тор совсем не ще др на комплименты, когда он говорит о силах рево- люции, волна ко т орой смела Колчаковию, он там не так в а ль яжен в своем о б р аще н ии и не так п а док на про гно зы, Оч с о в е рше нно не видит той титанической работы, которую силы р е в олюции с о в е рши ли в б о р ь бе за уни- ч т оже ние Ко л ч а к о в ии и интервенции. На обо р о т, он склонен приписыз а ть это работе хороших людей (Яковлевых, Реше т о вых и др.) и только. И тут, д о к а зы- вая свои ут в ерждения о их честности, прямолинейности, он несколько увле- кается, начинает оступаться и впадает, в конце-концов, в и з в р аще ния фа к т ов и прямую л ожь. Крупинки искренности з а т ерив ают ся в нарочито построенных фразах „от лук а во г о ", и д а л ь н е йшее и з л оже ние становится похожим на с амо выг о р ажи в а ни е. Но д а же так н а пи с а нный им очерк, краткая история последних дней столь знакомой Сибири к о л ч а к о вщи ны—может послужить и ма т е риа лом для истории и предс т авить инт ерес для шир о ких рабоче-крестьянских масс Сибири. Даже т ак н а пи с а нн о е—п р а в д и вый приг овор ничтожеству сибирской контр- революции и тем мелким политикам из меньше виков и эс-эров, к о т о рые все время б е с п омощно путались в ногах борющихс я, с о з д а в а ли свои пре словутые „центропупы" (Политический Центр), в то время, как р а б о чие и крестьяне стро- или б а р р и к а ды, партиз анские о т р я ды и ц е лые крестьянские армии. Предос т а вим же слово этому очевидцу и участнику событий, гр-ну N, поже л а вшему остаться неи з в е с тным, хотя внимательный читатель и сможет отыскать его среди о пи сыв а емых им персон. „Калчак и Гайда, Колчак и Г а йд а—д ва имени, вписанные кров ью и сле- зами в с т р аницы истории Сибири и России. Сибирская орг аниз ация эс-эров выдвинула Гайду, Гайда н ашел и создал адм. Колчака, Верховного Пра вит еля России. — Зн а е т е, кого я в е з у ?—с пр ашив ал Гайда ген. Элерц-Усова, командую- щего войсками Иркутского военного округ а. Гайда в о з в р аща л ся с востока и генерал в с тречал его на в о к з а л е. — Ядмир а ла Колчака, в с к ором времени диктатора России... Гайда, а за ним и ген. Пепеляев, учитыв ая т ол ь ко настроение командного состава армии, п р е д р еши ли в опрос о дикт а туре в о о бще и п е р с он а л ь но об адм. Колч а ке в частности. Это было в конце сентября или в начале октября 1918 года. Почти в одно время Центр. Комитет кадетов, обсуждая вопрос о поло жении Сибири, п р ишел к ч р е з выч а йно мудрому р ешению, что „об ' ективные данные свидетельствуют о неизбежности дик т а т уры". — Не и з б ежн а ,—з н а чит н е обх одима ,—р ешил другой Пепеляев, Виктор Николаевич, член Цент р а л ьно го Комитета, будущий премь ер -мичис тр. Решил и со свойственной ему прямолинейностью и настойчивостью, п р о б р а вши сь ч е р ез все фр о н ты из России в Сибирь, начал обр а бо т ку обще с т в енно го мнения Омска, резиденции Сибирско го Правительства. Ив ан Михайлов—сынок т о в а р ищей кооп е р а т оро в; мальчик с виду; убийца, в д уше—н е дюжи н ный ум, н е и с ч е рп а емый источник энергии и основательный запас а в а н тюри зма—в от второй руководит ель п е р е в о р о т а. — Вы выдви г а е те Колч а к а ,—хорошо, пусть будет Колчак. Правда, дикта- тура будет ма р г а рино в а я, т. к. по х а р а к т е ру дик т а тора иной она не может быть, но она, как пародия на единовластие, удовлетворит военных и пр а вые г Руппы общественности; ее подд е ржит политический блок; она откроет широ- кое по ле для личных влияний на политику, fl кто же будет влиять, как ке