Сибирские огни, 1922, № 2

страшногб; Дома там бол ьшие, каменные, кто и 1?Ьк их делает, не знаю. Айгыр, Айгыр, подними голову, о б ещаю тебе:—никогда я не поеду на тебе в каменный город, где кричат голодным ревом живые же л е з ные телеги. Что видел Айдаган, не з абудет долго, до конца жизни, а то и умрет и то будет помнить. Не верят киргизы, смеются и никому бол ьше не говорил об этом Айдаган, только с тобой степь Ал аша, степь шелковая, хочет говорить Айдаган. Ты видела глазами, тысячами трав, и ты должна быть удивлена не меньше Айдагана. Маленьких сереньких птичек, степных беркутов, орлов, быстролетных соколов, кобчкков, задумчивых черных воронов, строгих сов ты видела, степь Сары Аркы, а эту бол ьшую птицу, размером больше, чем сто- летний байтерек, ты видела в первый ра з. Маленькие птички вьют гнезда, в носике т ащут травку и пушинку полыни или пе рышко, а зачем прилетела эта птица-великан. Долго кружилась, место высматривала для гнезда. Ох, боится Айдаган, будет эта птица-великан гнезда вить из киргизских юрт, а сколько потребуется юрт, сколько пушинок для гнезда кобчика или д а же беркута. А чем питается эта птица-великан неизвестно, не ловит ли она людей, как кобчик степных мышей, поймает и отпустит и опять поймает или быва ет так: отпустит кобчик мышь, кинется мышь, прячется в траву, да опять и вернется в л а пы кобчика. А видел я, Айдаган, птицу в синем бирюзовом небе; ка з ала сь эта птица мошкой, только зоркий глаз Айдагана видел. Орлом парила птица, не шевелила крыльями, только носом вертела, и все б о л ьше и б о л ьше становилась, спуска- лась, описывпя бол ьшие круги, стала с беркута, а потом еще больше, стона- ла, фыр к а л а, словно верблюд; спустилась, соскочил со спины птицы человек и поб ежа л, а другой человек был в круглых лапах птицы, а клюв у птицы был, словно два крыла у мельницы, что стоят на окраинах городов. Побоялся близко я, Айдаган, под'ехать: может и сожрать, кто знает, может з оркие глаза у этой птицы. Бегал кругом человек, а петом опять попал в л апы птицы. За с тонала птица, клювом з аверт ела, как мельница, поб ежа ла тяжело, как степная курица—дрофа, потом легко поднялась и поле т ела, боится Айдаган, как бы эта птица не прилетела бы опять в степь и не стала бы вить гнездо из юрт киргизских, для того, чтобы выводить детей. Кто знает родину этой птицы—великана? Ты, степь, мудрая и то не з н а ешь, как знать это Айдагану? Спел песни, ра с ска з ал сказки Айдаган, степь Сары-Аркы т ебе рассказал, т ебе спел... Много еще тебе ра с скажет сказок, много споет песен с т а рый Айдаган.... Спи, з а сыпай под б е лым пуховым одеялом до весны, а проснешься весной,—снова Айдаган ра с скажет тебе новые сказки, споет новые песни, восхваляя сынов твоих, вольных детей степи Сары-Аркы. Бисмиля. Антон Сорокин.