Сибирские огни, 1922, № 2

А. Пиотровский. Алые сумерки (Алтайское Лито № 1). Маленькая книжечка, in octavo, в 30 страниц, где б ез труда ра зме с тилось 26 стихотворений. Ни одно из них не п е р еша г и в а ет отведенной ему сГранички. И ни один обра з, ни одна мысль не кажутся выдающимися и ^ того же миниатюрного р а зме р а. На провинциа льных лит ера турных вечерах Пиотровский, несомненно, поль- зуется б о л ьшим успехом. Можно ощутить, пожалуй, слабую т ень художествен- ной радости, с лушая его б е з укори з ненные с т а ромодные стихи; можно т а кже прочесть его о тшлифо в а нную б е з д е лушку в журна л е, приспособленную в виде изящной виньетки, и ч е р ез ч а с—з а быт ь. Иногда, впрочем, остается отдельный удачный о б р аз и б л е д ные стихи на минуту оживают... „Горячий, ве т ер из-за риги Дохнул в р а с к рыт ое окно, Проч ел листы р а с крыт ой книги, Прочел... и скрылся за гумно. • Качнул тальник в лугу упругий, Пр оше л ся шорохом меж трав, З а д е л бахчу, и там, в испуге, Взметнуло пугало рукав"... В с борнике же, когда на протяжении всех 26 страничек утверждается од- но и то же на с троение, автор р еши т е л ьно прои г рыв а е т, в особенности, когда невольно в с помин а ешь год издания—1922. Когда-нибудь эта цифра, в месте с рядом смежных ей, станет о г ромным символом величайших с оциа льных потрясений, в е личайшей революции духа, не- верятных походов, нечеловеческих подвигов; но в книжечке Пиотровского чита- тель не найдет, конечно, д а же л е г ко го намека на а л ое дыхание великих бурь Революции. Этот мир, грубый и властный, навсегда з а к олдо в ан для женствен- ной души поэта и остается за г р анью его поэтического восприятия. Все, что совершается в мире, для него подобно алым вечерним сумеркам , охватившим горизонт, когда в с л а дкой и печальной д р еме о тжи в ающая жи з нь мечтает о своем не в о з в р а т ном пр ошл ом. Я отнюдь не хочу проповедыв&ть, что поэтическое о т р аже ние Революции является необходимым видом на жительство в современной лит ера т уре. В по- эзии Пиотров ско го в о о бще нет ничего созвучного с эпохой. Как будто мы не переклика емся ч е р ез о к е а ны с п омощью молниеносных волн, как будто не ле- таем л у чше птиц, не томимся жажд ой творчества и ра з рушения! И е сли вы найдете в книже ч ке р а за два „ п а ро в о з" и „пароход'', то для них у а в т ора нет другого о б р а з а, к роме того, что п а р о в оз „пыхтит' 1 .. Есть что-то от ум е ршей ба р с кой ус адьбы с ее р а с плыв ч а тыми настроени- ями в стихах Пиотровского. „...Но есть ли радость? Ах, не з н а ем— И, чтоб рассеять чувство слез, В пути обр а т ном мы с рыв а ем Сурепку, куколь и о в е с ' . Под к р аше нн ая д е р е в енс к ая природа, но не жи з нь дере вни, це рковное пенье в Троицын день, Христос и Спас, и л а с к о вый Никола в л а д а не тихой ре- лигиозной г ру с ти—и з любл енные темы а в тора. И, как н е и з б ежное в его р епе р- туаре, появляется , , бе зжалос тно з на кома я ", не то дон-кихотская, не то просто мальчишеская любовь. „Алые сумерки плыли... Это было как будто во сне, В клубах о р а нже в ой пыли Ты умчался на белом коне. И что же ? На том же коне, i В о р а нже в ом о б л а ке пыли,