Русские лирические песни Сибири и Дальнего Востока. - 1997. (Т. 14.)

тельство Транссибирской железнодорожной магистрали. С 1869 г. мес­ том каторги становится Сахалин. Состав ссыльных был необычайно пестр. Уголовники, казнокрады и другие преступники, преследуемые властями старообрядцы и сектанты, политические противники самодержавия — разночинцы, зачинщики крестьянских бунтов, позднее — участники пролетарского движения — вот далеко не полный перечень тех, кто в разные годы конца XVIII — начала XX в. отбывал наказание в Сибири в каторжных тюрьмах, в тягчайших работах и на поселении. Отсюда и та необычайная пестрота сибирского арестантского песенного репертуара, объединяющего произ­ ведения, самые разнообразные по происхождению, содержанию и худо­ жественным особенностям. Начало его формированию было положено, видимо, старинными разбойничьими, молодецкими и острожными песнями, сложенными в русле традиционной фольклорной поэтики и занесенными в Сибирь не только по этапу, но и служилым казачеством, солдатами конвойной стражи, казаками-переселенцами. В Сибири бытовали песни на извест­ ные сюжеты: знаменитая песня "Не шуми, мати, зеленая дубравушка", герой которой, "добрый молодец", с достоинством держится на допросе "самого царя"; разные варианты песни на сюжет "Девица в лодке атама­ на", но, пожалуй, одними из самых распространенных были песни о "сироте" — бездомном молодце, который "спал-ночевал при долинушке под сосеночкой, под кудрявенькою". Популярность последних можно объяснить скорее всего тем, что они по своему содержанию были близки к бродяжническим песням, во многом перекликались с ними, отражая чувства и настроения одной из категорий сибирских каторжников — беглых бродяг. Наибольшее распространение из числа "старинных" получили песни острожные, так как они, верные жизненной правде, достаточно глубоко отражали суровую действительность, были созвучны мироощущению, мыслям и чаяниям подавляющей массы арестантов. В этих песнях не сломленный духом герой часто рисуется в традиционном образе сокола, посаженного в клетку. Передавая "тоску-назолушку добра молодца", сидящего в "земляной тюрьме", песня подчеркивает: Что сидит-то добрый молодец ровно тридцать лет, Что головушка у добра молодца вся белешенька, Что бородушка у добра молодца на убел-бела! Душевное состояние заточенного в тюрьму героя нередко раскрыва­ ется через обстоятельное описание самого места заключения — тем­ ницы, у которой "ни дверей нет, ни окошек, только печка муравая — труба дымовая". Тоскующий молодец обращается к отцу и матери, к возлюбленной, чтобы они выкупили его из тюрьмы. Отношение родителей и возлюбленной к узнику различно и зависит от отношения певцов к персонажам песни: отец и мать отрекаются от