Русские лирические песни Сибири и Дальнего Востока. - 1997. (Т. 14.)

Сам я по тебе сгоревался. Я от батюшки, я от матушки Малой сын остался. — Кто тебя, сироту, вспоил-вскормил? — Вскормил-вспоил православный мир, Возлелеяла меня чужая сторонка, Воскачала-то меня легкая лодка. А теперь я, горемычный, во тюрьму попал, Во тюрьму попал, тюрьму темную. 455 Сизенькой ты мой голубочек, Златокрыленький ты мой воркуночик, Ты зачем-почто в гости не летаешь, Разве домичку моего не знаешь, Громкого голосу моего не слышишь? Мой громкий голос ветричком относит, Мои крылышки частым дождем мочит, Разосенниньким сверху поливает. Не две ласточки вкруг саду летают, Две косатые к земле припадают. Про милого дружка весточку сказали, Будто мой-то милой сидит во неволе, Во неволюшке сидит — в Нерчинском остроге. У острогу — ни дверей, ни окон, Только есть одна печка муравая, У печеньки труба дымовая, Из трубоньки дымок повевает, По кровлюшке дымок расстилает. 456 Что не ласточка с моря прилетела, Не касаточка вести приносила: Сидит мой милый в неволе, В неволе сидит, в Московском остроге. В той тюрьме нет ни дверей, ни окон, Одна труба дымовая. Из той трубы дым сповивает, У меня, молодой, сердце занывает. Пойду я, млада, в высок терем, Возьму я, млада, ключи золотые, И пойду отопру ларцы дубовые, И возьму я казны сорок тысяч,