Русские лирические песни Сибири и Дальнего Востока. - 1997. (Т. 14.)

Замочила, забрызгала Свою аленьку фатицу. Охи! Охи! гореванье! Я домой идти не смею: Отец, мати не родные, Брат с сестрою нескладные. Как у дальнего соседа Заводилась пир-беседа, На беседе сидел старый, Сидел старый муж постылый. На коленях держит гусли, Держит гусли лубяные, На гуслях струны верьяные. Стар во гусли заиграет, Мое сердце унывает. Подле тихого Дуная Душа паньюппса гуляла, Замочила, забрызгала Свою аленьку фатицу; Охи! охи! гореванье, Я домой идти не смею: Отец с матерью родные, Брат с сестрицею складные. Как у ближнего соседа Весела была беседа. На беседе сидел младой, Сидел младой, тороватый. На коленях держит гусли, Держит гусли звончатые, На гуслях струны шелковые. Млад во гусли заиграет, Мое сердце утешает. 307 У всех мужья молодые, А у меня молодой — старичихце, На гулянье меня не пускает, А он в клети меня запирает. Я украдкой уходила, За собой наряд уносила, У соседа я в огороде, В огороде в коноплях наряжалася. Как соседовы-то собаки Увидали меня, увидали, Увидали меня, забрехали, Забрехали они, забрехали. Ой, собаки, вы не брешите, Мою молодость вы не губите, Дайте ж воли вы мне нагуляться, Со милым со дружком повидаться. Ой, тоска-то меня всю заела, Жить на свете-то мне надоело, Надоел мне старой-старичище, У него борода-бородища. 308 Белые белилечки, листовы румянечки, Листовы алы румянечки,