А. Сорокин, Что оставлю вам...

Что оставлю вам, люди, на земле, где я рос… 93 сорок первого исполнилось пять лет, а отцу тридцать семь. Он погибнет через полтора года в феврале сорок третьего в бою за станцию Раздольная на Харьковщине. После долгих и бесплодных поисков его могилы я случайно узнаю о ней почти через полвека. Но не смогу уже добраться на Украину, ставшую к тому времени по прихоти «беловежских пущистов» государством, в котором оголтелые националисты из числа бывших бандеровцев на дух не переносят «москалей, съевших усе наше сало»... Прости, отец, что не сумел я до этого дьявольского развала Союза съездить на твою могилу. Да и жива ли она? До сих пор не могу прийти в себя после демонстрации по телевидению документального фильма о демонтаже памятника Герою Советского Союза Н. И. Кузнецову во Львове. В свое время, будучи военным журналистом, я три месяца жил во Львове, там написал и впервые опубликовал поэму «Журавли», посвященную Николаю Ивановичу. В моем архиве хранятся среди фотографий и документов о герое теплое письмо-отзыв о поэме его брата Валентина Ивановича и письма школьников из уральского городка Талица — родины Н. И. Кузнецова, где ныне нашел он, отлитый в бронзу, свою вечную прописку. Все вроде бы закончилось благополучно, но где-то в глубине сердца остались горечь и боль за поруганную Россию, за ее павших и униженных солдат, которые не могут ответить гробокопателям, поставить на место зарвавшихся «самостийщиков». Где гарантия того, что жива еще братская могила, в которой покоится прах отца?