i 27 марта 1960 года, № 39 КОЛЛЕКТИВНЫЙ ТРУД - wf" „Занято", а телефон свободен Ч По характеру работы'мне приходится часто пользоваться телефоном, и я убедилась, что успех в работе во многом зависит от четкой работы телефонной станции. Так, однажды в конце рабочего дня мне предстояло разговаривать со всеми колхозами района. Дежурная телефонистка Татьяна Шап- ран не только следила за одом переговоров, но и са- а вызывала освободившие- я пункты. К моему удовольствию. намеченная работа была выполнена быстро и удачно. А на следующий день—наоборот, с первого же звонка настроение испортилось. Нужно срочно вызвать некоторых руководящих работников в райисполком. Прошу директора элеватора. „Вызываю",— услышала я и...гробовое молчание в течение 10 минут. Линия занята, но кому-то срочно требуется звонить в исполком. У телефонистки готов ответ: „Занято". При попытке передать срочную радиограмму я двенадцать j ^ 3 услышала „занято". Бо- ф ь , чтобы серьезное дело не~пошло на смарку, звоню начальнику конторы связи т. Дроздову, прошу помочь связать со Студеным, но он и сам’ готов меня просить о томже.1Молодая телефонистка Полторацкая не бгз удовольствия поспешила заметить мне, что Дроздову звонить бесполезно (а я в этом и сама убедилась). Вот еще пример. Прошу совхоз им. Дзержинского. В ответ слышу: „Занято" и так без конца. И все же удалось дозвониться. Сверяюсь у секретаря, с кем так долго говорили из совхоза. Оказывается в течение последних 20 минут телефон был свободен. Одним словом, четкость в работе телефонной связи целиком лежит на совести телефонисток. Уж и впрямь Дроздов не поможет, если у коммутатора сидит человек без души, без любви к делу. Но еще раз оговариваюсь, что не все дежурные одинаковы. Л. Щетинина. работник райисполкома. Директор настоял на своем С октября прошлого года я работала техничкой в Нестеровской восьмнлетней школе. Кроме уборки помещения также отапливала его. Старалась всё выполнять добросовестно.На протяжении всей зимы не имела замечаний по работе: всюду было тепло и чисто, за исключением одной комнаты, где неисправная печь дымила. Эго единственное замечание мне и сделал директор школы И. Бондаревский. Но поправить дело я не в си лах: необходимо перекладывать печь. А в конце февраля, когда мне оставалось месяц до декретного отпуска, директор ни с того, ни с сего уволил с работы. Председатель местного ко митета профсоюза Р. Ботвина была против такого решения, но директор настоял на своём. В. Быховая. Сегодняшний сатирический отдел составлен по письмам mm. М. Яковлевой, П. Малеванного, А.Агеевой, Я. Орлова и Золотова. Вот „обшили” в ателье» боднлв гу. Превратили дедушку в стилягу! В марте прошлого года гражданка Черникова Мария Ивановна сдала в швейную мастерскую завода стройматериалов 2,5 метра бостона для пошива зимнего пальто . Но его испортили безнадежно. Вот уже год прошел с тех пор, как заказчица законно требует возмещения стоимости своего заказа. Отвечать за брак никто не хочет. Вместо денег, создаются комиссии, составляются акты, в которых по тем или иным причинам оказывается виновным ни мастер Кривенко, ни зав. мастерской Киленко, а сама заказчица. Так и написано в акте: „Палио выполнено качественно; претензия заказчика не обоснована". Пальто иметь гражданка хочет. Ну. что ж, забот совсем уж мало. Ведь швеи днями режут, строчат В заводе стройматериалов. Вот год ирошел — гражданка плачет — Пальто испортили совсем: Рукав короткий, полы скачут, й так здесь шыот всегда и всем . „Вина тут мастера Кривенко” ,— Пав. мастерскою так решил. А мастер машет на Киденко, Мол, как ты взялся, так и сшил. И снова режут, шыот и стро чат, И на примерке мастер сам: Нет, зря изделие порочат, Оно вполне подходит вам” . И не понять же сей гражданке, Что среди этих белых стен Кромсал и шил пальто остатки Обыкновенный бракодел. Не единичный этот случай, Его бы можпо избежать. Нельзя ли шить немного лучше, Чтобы людей не обижать ? Гражданка А. Агеева приехала из Студеного в Карасукскнй роддом по бездорожью на тракторе. Врач Е. Лобыкина, узнав, что она без направления (а у них в селе болен фельдшер), ipy6o кликнула: „Идите и рожайте»! А куда? На улицу? До Студеного же ей теперь не дойти. Не эгоист, не бюрократ, Тружусь не без горения, Но не пройдет, воль кто придет В роддом без направления. Сюда в роддом с большим трудом Роженица приехала. II нагрублю, и прогоню Домой ее без смеха я. Не грубиянка я, гражданки, Тружусь не без горения. Скажу не зря, у нас нельзя Рожать без направления. В поисках горчнцы Как родная моя мать заболела, И горчицы вдруг она захотела. Рыба, щи п макарелм есть к обеду, А горчицы, как назло, в доме нету. II в ларьки н магазины „Выручайте! Мне, пожалуйста, горчицы вы продайте” . Обежал весь Карасун, а горчи' цы нету, Но услышал, что она существует где-то. В Осолодило бегу, (Что же это, пытка!) Как сказали продавцы там её в избытке. От ходьбы такой совсем онемели ноги, Ковыляю еле жив по степной дороге... Uepeut черный и горчица— вовсе не обуза, Что oice думают тогда в рай. потребсоюзе? Приближается весна, а вместе с ней горячая пора — весенний сев. Но не по-хозяйски встречают запоздалую гостью в артели им. Тельмана. Здесь еще больше половины сеялок надо ремонтиро- вать,не ютов ни один плуг. Они находятся под глубоким снегом. А ведь еще месяц назад бригадир Томилов ааверял, что его бригада готова хоть завтра выехать в поле. Но это просто очковтирательство. Чуя приближенье Вешних теплых дней, Снег с ожесточеньем Валит всё сильней. Злится, воет вьюга, Словно ведьма в старь, Засыпает плуги, Прячет инвентарь, Погружась в дремоту, Плуги ждут ремонта. * * » Если к вам постучится в дверь Алексей Кошкарев, не открывайте ему. Знайте, что опохмелиться ищет, И к вам стучит не к первым—все село уже обошел. Подальше гоните бессовестного от своего дома. Глядишь, скорей образумится. Скоро надо будет выезжать в поле, а в четырнадцатой бригаде артели „40 лет Октября" семена еще не очищены. И аиноват-то в этом больше всех Кошкарев. Машинистом он определен на ВИМ. Как вздумает, так и пошел по селу попрошайничать, а машина стоит, около нее мерзнут колхозники, поделать ничего не могут. Гак было 19 марта. А немного раньше Кошкарев и кладовщик Величко на поиски хмельного дурмана мобилизовали даже лошадей. До трех часов дня у ВИМа прождали колхозники машиниста. Вольготно пока живете я пьяницам в селе „ Свобод ный труд" Пора их об р а з у- мить, то- ва^ и щи колхозники! Дед Мороз ушел на пенсию Выдался теплый мартовский день, чем нынешний март особо не отличается. Возле клуба молочноконсервного комбината людно. Рабочие душевно пожимают руку пожилому человеку, ругие грузят на бортовую ашину различные вещи. —Что это такое? — спрашивают любопытные прохожие. Первую и самую точную справку дают наиболее осведомленные в любом деле взрослых, ребятишки: —Это дед Мороз ушел на пенсию. ...Так же людно было и тогда, в 1932 году, когда в деревню, где жил Василий Михайлович Морозов, пришел первый трактор. Полюбопытствовать на новинку нашей индустрии пришел и Василий Михайлович, мужчина крепкого сложения,косая сажень в плечах, на деревне первый машинист ^■ Молотилки. Когда он стоит у барабана, ровно подавая хлебную массу, машина словно поет. Сперва единоличные хлеба обмолачивал, переходя с кресткомовской молотилкой из двора во двор, потом тем же 'делом занялся в колхозе. Но трактор для Василия Михайловича был чем-то таинственным, неведомым. Вот это-то и манило его к машине. Вскоре трактор и сложная молотилка „МК-1100" стали неразлучными „друзьями". Машиниста молотилки все больше тянуло к трактору. Зато, когда переезжали с тока на ток или подгоняли трактор к молотилке, Василию Михайловичу улыбалось счастье: ему иногда доверяли сесть за руль. С того времени так и стал Василий Михайлович трактористом. —Почти тридцать лет минуло с тех пор, но работа лучше, чем на тракторе мне так и не приглянулась никакая,—вспоминает Василий Михайлович. В 1949 году на северной окраине нашего города развернулись большие строительные* работы по сооружениюмолочноконсервного комбината. Стройучастку нужны были не только каменщики и штукатуры, но и трактористы для подвозки различных строительных материалов. Вот здесь-то и стал работать тогда Василий Михайлович. За ним закрепили трактор „АТЗ-НАТИ". Более одиннадцати лет прошло с пех пор, и все это время Василий Михайлович Морозов не расставался с машиной. —Устарела эта техника, дядя Вася. Много ли сделаешь на таком? — нередко подсмеивались над ним те, кому давали более совершенные машины. —Машина как раз по мне —я ведь тоже не молод,— отшучивался Василий Михайлович.—А что до того, много ли сделаешь на нем,— давайте потягаемся. Трудно приходилось тем, кто пробовал тягаться с дядей Васей—его машина была всегда „на мази*. В весеннюю распутицу или в зимнюю стужу и пургу— всегда Василий Михайлович в срок доставлял доверенный ему груз. Одна за другой стены квартиры тракториста стали украшать Похвальные грамоты, врученные ему за честный труд. Их с каждым годом становилось все больше. В страдную пору Василий Михайлович обычно отправлялся на помощь в колхозы —то в „40 лет Октября", то „Вперед к коммунизму". Здесь на артельных просторах тракторист находил особое удовлетворение и работал еще с большим подъемом. —Вот тебе и старики!— удивлялись механизаторы из бригады т. Вольвача мастерству тракториста и выносливости его машины. Заслуженно на груди Василия Михайловича заблестела медаль „За освоение целинных и залежных земель". Но годы неумолимо шли... И как хотелось бы не считаться с этим, да ничего не поделаешь. —Еще бы год-другой не оставил трактор, да вот зрение притупилось,—признается Василий Михайлович. Нелегко было оставлять работу. Не тревога за завтрашний день—Василий Михайлович знает, что старость его обеспечена,—а то, что уже завтра его не будут волновать обычные хлопоты по работе, что реже придется находиться в кругу товарищей по комбинату, вызывает беспокойство. —Вот тебе моя машина, и хоть старенькая она, но береги ее так же, как новую,—сказал ветеран-механизатор молодому трактористу Анатолию Фроленкову, принявшему „НАТИ" от Василия Михайловича. Тепло проводили рабочие комбината своего старшего товарища Василия Михайловича Морозова на пенсию. Не только теплым словом, но и богатыми дарами отметили они пенсионера. Дорогой костюм, сорочку, ботинки, галстук, портсигар— таков был подарок от администрации комбината. Заводской комитет вручил Василию Михайловичу койку, матрац, одеяло, покрывало и другие постельные принадлежности. Не стерпел Василий Михайлович, расчувствовался: слеза предательница выдала его стариковское волнение. —Чем отблагодарить вас, не знаю. —Нас благодарить не надо. Это мы вам благодарны за самоотверженный труд. А. Шестопалов.
RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2