Кузьмин В.И., О родном крае и родословных Кузьминых, Кононовых, Горшковых и Ивановых. 2021

411 ного урожая в прошлом году. По прибытию на пашню, которая находилась в 2- 3 км от деревни, Афанасий Семѐнович приступил к рассеву овса вручную, а мы; с Филиппом готовили лошадей к работе, задав им порцию овса. Когда Афанасий Семѐнович закончил сев овса, мы запрягли Гнедуху и Бурчика в па- роконный плуг. Гнедуха была корневой, а Бурчик – пристяжным. Взяв вожжи в руки, Афанасий Семѐнович выехал на полосу, засеянную овсом. Гнедуха была умная, как говорят, «зуб съела» на таких работах, прошла первую борозду без принуждения, без зигзагов. Мы с Филиппом Семѐновичем стояли на меже и восхищались гнедухиным искусством, а Афанасий Семѐнович только вполго- лоса покрикивал: "пошѐл, пошѐл". Когда Афанасий Семѐнович выехал на вто- рую борозду, мы с Филиппом слышали какое-то незнакомое для нас слово: "подле, подле", повторяемое Афанасием Семѐновичем. Как правило, корневая лошадь идѐт бороздой, а пристяжная идѐт рядом. Отвалом плуга борозда зава- ливается землѐй. Мы с Филиппом не понимали этого волшебного слова "под- ле", однако заметили, что корневая − Гнедуха идѐт рядом с бороздой, а не по борозде, как это бывает при обычной пахоте, оставляя тем самым не подрезан- ное дерно, а только присыпанное отвалом плуга. Гнедуха никак не хотела идти рядом с бороздой, т.е. "подле", как подавал ей команду Афанасий Семѐнович, за что в последующее время он пригрозил Гнедухе ремѐнным бичѐм. Гнедухе ничего не оставалось делать, как повиноваться. Афанасий Семѐнович, убедив- шись, что Гнедуха точно выполняет его команду "подле", в борозду больше не сходит, управление пароконным плугом поручил нам с Филиппом Семѐнови- чем. Филипп и я поочерѐдно брались за плуг и так же как Афанасий Семѐнович подавали команду Гнедухе: "подле, подле", а Гнедуха поняв, что от неѐ требу- ют, больше не пыталась сойти в борозду. Каков же был урожай при таком севе и обработки земли! Припоминается бытовавший в то время у нас анекдот. В ка- ком году и столетии то было, но было это в нашей деревне Поповой Заимке Старо-Тартасской волости, Каинского уезда Томской губернии. Весной, когда начинали пахоту, бороньбу и посев, сам Господь Бог со своею свитою обходил поля и пашни, интересовался, чем занимаются божьи мужички. Свой обход зе- мельных наделов, следуя из Стaporo Тартасса, он начал с Лотовой гривы, что за Горшковым озером, в двух километрах от деревни. Подошѐл он к Степану Ло- тову и спрашивает: − "Чадо божье, что вы бросаете в землю?" – «Пшеницу» - отвечает Стефан Лотов. «Ну, чадо божье, зароди тебе хорошую пшеницу». Подходит Господь Бог к Вахрушеву Семѐну (муж Вахрушевой Матрѐны Григо- рьевны – В.И.) и спрашивает: "Что ты, чадо божье, бросаешь в землю?" − "Про- со, просо, Господи Боже" − отвечает Вахрушев Семѐн. - "Ну, зароди, чадо бо- жье, тебе хорошее просо" и пошѐл со своей свитой дальше. Минуя Горшково озеро, Господь Бог со своею свитой остановился на краю деревни Поповой За- имки, подошѐл к изгороди, постучал палочкой и изрѐк: "Чадо божье, подойди поближе, ко мне". Подошла к нему бабка Анисья. "Чем вы изволите занимать- ся, чадо божье?" – «Огурчики сажаю, огурчики, мой Боже». − "Ну, зароди тебе Анисья хороших огурчиков больше''. И так пошѐл странствовать Господь Бог со своей свитой по всему свету. Весна, лето и наступившая осень были пре-