Кузьмин В.И., О родном крае и родословных Кузьминых, Кононовых, Горшковых и Ивановых. 2021

394 прутьев или из рыболовных сетей – В.И.), вязал котцы (плетнѐвая перегородка через реку – В.И.) для ловли рыбы и садки − для пойманной рыбы. Если дедуш- ка уезжал на рыбалку, то он не возвращался в тот же день, а жил на озере 2-3 дня, а то и больше. Пойманную рыбу он отпускал в садок устроенный на воде, а отъезжая домой вылавливал рыбу черпаком. Любимыми местами рыбалки у де- душки Николая были озѐра: Баянкуль (в 7 км от деревни), Горшково (в 2 км от деревни), Тебисское (в 2 км от деревни) и Шабуркуль (в 10 км). Дедушка Николай был религиозен. Молился с большим усердием. Он ве- рил и часто повторял, что «есть Бог, под властью которого мы, грешные, жи- вѐм. Мы должны его почитать, просить его милости, его заступничества от всех зол в жизни». Для страсти дедушка Николай говорил нам, что в жизни есть чер- ти и дьяволы, которые опасны для человека. От чертей и дьяволов, как он гово- рил, у него было много молитв, против которых чѐрт и дьявол - бессильны. Пожалуй, не было у дедушки свободного времени, чтобы он не читал молитвы, шепотом или вслух. Разве только, когда спал. Дедушка Николай зиму и лето спал на русской печи. Любил он погреть спину. Но он никогда не жаловался на болезнь. Ложась на печку, перед сном повторял молитвы: «Отче наш», «Да воскреснет Бог», «На острове на Буяне, на Тихом океане» и многие другие. Дедушка говорил мне «Ефимка, запиши мо- литвы, которые я тебе расскажу, они пригодятся тебе в жизни». Не хотелось мне писать эти молитвы и я всѐ откладывал и говорил: «ладно, дедушка, когда- нибудь запишем». Дедушкины молитвы так и остались не записанными. На моей памяти дедушка Николай ходил молиться Богу из Сибири в Ки- ев. Видел и был в Киево-Печѐрской лавре. На обратном пути, из Киева, дедуш- ка Николай не дошѐл до родной деревни 100 км. У него заболели ноги. В то время ему шѐл 8-ой десяток лет. Наш отец, дедушкин зять, Семѐн Александро- вич Иванов, ездил за дедушкой Николаем на лошади. Дедушка Николай пользовался большим авторитетом и уважением среди жителей деревни. Все верили в дедушкино «знахарство» и «колдовство». К де- душке Николаю приводили лечить лошадей. Помню, как-то во двор к нам при- вели лошадь. Она то и дело ложилась на землю, поднималась и вновь ложилась. Дедушка Николай, где-то в старой обуви достал стельку из сена, помял еѐ в ру- ках, насыпал на неѐ целую горсть зернистой соли, пошептал молитву, свернул стельку и силой втолкнул еѐ в ноздрю лошади, затем втолкнул стельку во вто- рую ноздрю, подержал за ноздри. А когда отпустил, лошадь стала фыркать, стелька с солью вывалилась из ноздрей и лошадь принялась есть траву и уж больше не стала валяться на земле. Этим было закончено лечение лошади. Забегая вперѐд, должен сказать, что в июне 1922 года дедушка умер. Жи- тели деревни, по-видимому, считали меня внуком Николая Семѐновича Карга- полова и стали приводить ко мне больных лошадей. Когда приводили больных лошадей к дедушке, я видел поведение больных лошадей, видел и то, как лечил их дедушка. Я не отказывал, когда приводили больных лошадей, лечил их тем же способом, теми же лекарствами и средствами. Может быть, такая лечебная