Кузьмин В.И., О родном крае и родословных Кузьминых, Кононовых, Горшковых и Ивановых. 2021

357 могли спать 4-5 человек. Постель была из подушек из овчинных тулупов. Накрывались шубами. Там всегда было тепло. В избе кругом были занавески, начиная от полатей и полок. На средней полке стояла швейная машинка «Зин- гер». Зоя залазила на полку и перешивала что попадѐтся. Мне как-то изрезала платье и сшила из него кофту с юбкой. Полы в избе были некрашеные и скоблились косарѐм 70 . Воду на мытьѐ полов и стирку носили с озера (за огородами) в вѐдрах на коромыслах. Ограда была очень большая. Обычно по субботам еѐ мели метлой. Зимой снег в ограде никогда не убирали. Он в ней не задерживался. Так как ворота были из жердей и весь снег выдувало. С восточной стороны ограда была загорожена частоко- лом. С северной стороны стояла – баня. С южной – тѐплый хлев, где жили ов- цы, куры, поросѐнок, гуси. Большой двор из брѐвен, крытый пластами, был сделан для коровы. Ворота в нѐм были тесовые, Но он был холодный. За дво- ром располагалась завозня 71 . В завозне был холодный погреб. Там хранили со- ленья: огурцы – одна кадушка, солѐная капуста – кадушка, изредка была кадоч- ка с грибами, находились корма для животных. Под крышей, на перекладине, всегда висели большие куски вяленого мяса из баранины или говядины. От за- возни с южной стороны был небольшой заборчик из брѐвен. За ним «шли» во- рота из жердей без калитки. За ними опять заборчик, с которого очень удобно было залазить на крышу сеней и крыльца. Там было наше любимое место, ко- гда мы оставались одни, без родителей. Летом мама высушивала 6-7 снопов мака, а также бобы и горох. Когда мы стали постарше, обмолачивали их. Зимой из мака пекли пироги, а из гороха и бобов варили каши и супы. За усадьбой, на север, был огород 25-30 соток (1 сотка 10  10 м – В.И.). В огороде выращивали картофель и все овощи: лук, морковь, чеснок, горох, бобы, которыми мы и питались весь год. Урожай лука был всегда хорошим. Деньгами от его продажи мама оплачивала все налоги. На месте, где стоял дом моего дедушки Григория, образовался переулок. В коллективизацию дедушкин дом отобрали, и вся большая семья разъехалась кто куда. Только мой отец построился рядом с отцом, и прожил до последних дней своей 70-ти летней жизни. По проулку шли и ехали люди на колхозную ферму. Очень долго стояла дедова баня, в которой все мылись много лет. Со слов дяди Филиппа и тѐти Дуни, мой прадед – Горшков Михайло, наверное, ещѐ ребѐнком, переселился из Тамбовской губернии со своими роди- телями. Приехали и поселились на заимке (Попова заимка), между трѐх озѐр. Основались и жили в деревне. Их семью называли турками. Рассказывали, что прадед, дед, или отец Михаила был на войне с турками и привѐз домой моло- денькую девку (турчанку по крови), которую взял в жѐны. Дети в нескольких поколениях рождались темнокожими с чѐрными, как смоль, волосами. У прадедушки Михаила и его жены Екатерины Абрамовны было всего 70 Большой широкий нож. 71 Помещение, срубленное из тонких брѐвен, под крышей, покрытой пластами, без пола и потолка, предназна- ченное для хранения различных вещей, предметов и продуктов.