Кузьмин В.И., О родном крае и родословных Кузьминых, Кононовых, Горшковых и Ивановых. 2021

341 Она часто ездила. Пойдѐмте, говорит, обойдѐм поезд, вот тут и сядем – без би- летов поедем. Ну, штраф дадут – заплатим. У меня-то всѐ же остались и про- пуск и документы. Только билеты потеряла. Господи, тут Сам больной, да би- леты потеряли, да сесть никак нельзя. Ну, сели, поехали. Хлеб у меня был. Опять дала проводнику хлеба. Едем… Ничего. До Омска доехали – ревизия. А мы без билетов. Штраф большой уплатили. И тогда уж доехали до Чанов. При- ехали ночью. Я прямо одичала, закружилась и забыла, где дядя Степан живѐт и Он-то такой слабый. Кое-как дошли до дяди Степана, ночь прокоротали. А утром рано пошли в Красное пешком. Ехать не на чем. Кое-как я Его дотащила до Второй фермы. Была там избушка. Чаю попили и пошли дальше. Думала, не дотащу Его – никак не может идти. Дорогой идѐт и говорит: «Вот приду домой и всѐ у тебя в завозне съем». Я говорю: «Да хватит тебе без завозни, только ешь». А он до того наголодался, что всѐ бы съел. А там, на месте-то видать всѐ же много съел, да и заболел. За врачом ночью ходили… было умер… Пожил он тут, а потом на комиссию в Венгерово. Мы были тогда Венгеровского района. А он говорит: «Туда я не поеду, лучше на фронт поеду, чем на лесозаготовки». При плохой кормѐжке трудно было выполнить норму. Там люди, как мухи мѐр- ли. Прямо везут и везут покойников. Пожил он дома ещѐ месяц и поехал опять на комиссию. Комиссия оставила его ещѐ на месяц. Он опять говорит: «Я туда не поеду». Но всѐ же поехал. А за ним уже прислали розыск. Тогда его в Крама- торск послали пленных охранять (Донецкая область − В.И.). Там он и закончил войну. Опять четыре года его не было дома. С войны пришѐл, а через неделю Зоя «пошла» замуж. Год прошѐл – Лида вышла замуж. Вот так мы и жили. О нашей жизни всѐ знает Матрѐна. Мы же с ней всѐ время вместе были и работали. Бывало, скажет: «Иди, ставь самовар, а мы твоих коров подоим и к вам ужинать придѐм». Семѐн у неѐ был хороший муж, смирѐнный, умный был человек, славный. Вот Геннадий Семѐнович весь в отца. После войны Степан долго работал конюхом, ухаживал за жеребцами- производителями. И ещѐ бы работал, но на его место хотели поставить Нико- лая. И Кругляков Георгий Иванович – председатель колхоза, предложил ему уйти на пенсию. Тогда они с Натальей (его сестрой) поехали на Восток к брату Ивану. В 1963 году Степан заболел: привязалась к нему нехорошая болезнь (туберкулѐз костей). В 1964 году болезнь усилилась. Ему сделали операцию в Новосибирске. Он и в Чанах лежал, и в Вознесенке. А 28 сентября 1966 года он скончался. Десять лет прожила одна. Потом Лида и Геннадий стали звать меня в Омск. Говорили: «Ты не бойся, мы тебя не бросим. И ты нас не бросай». В Омск их переманивал Виктор, который там жил. Он посоветовал им покупать там дом. Дом стоил 8 тысяч. Денег на дом у них не хватало и я добавила 3 ты- сячи рублей. Поехали смотреть дом. Я всѐ плакала. А Геннадий говорит: «Ты не бойся, будешь и здесь хозяйкой. Мы уйдѐм на работу, а ты будешь дома хо- зяйничать». 8 месяцев мы жили с Виктором вдвоѐм. Всѐ лето он не работал. Потом подошла осень. В институт он не пошѐл. А куда-то устраиваться надо.