Кузнецов И.В., Книжность Древней Руси (XI-XVII вв.)-2021

КНИЖНОСТЬ ДРЕВНЕЙ РУСИ 55 действии принимают участие лица, которые на самом деле были от него далеки, а отдельные персонажи попросту вымышлены. При этом сохранялось двойственное положение, когда вымысел в произведениях осознавался только его создателями, а читатели про- должали воспринимать книжный текст в рамках прежней конвенции достоверности 1 . Естественно, такое положение не могло сохраняться долго. Назревший распад конвенции достоверности следует, по- видимому, относить к концу первой трети XVII века, ко времени ста- новления жанра русской новеллы . Вымысел является непременным свойством этого жанра. В новелле писатель ощущает себя настолько свободным, что сама эмпирическая действительность как предмет за- частую перестает его удовлетворять. Героя же новеллы отличает лич- ная инициатива: он испытывает свойства мира, в котором существует, и активно творит в нем свою волю. Показателен в этом смысле такой образец, как «Повесть о бражнике» (ок. 1640 г.). Герой этой повести – «некий человек, пию- щий рано вельми» , то есть пьянчужка – преставившись, является к вратам рая и требует, чтобы апостол Петр его впустил. Петр протесту- ет, заявляя, что в раю обретаются только люди безупречной праведно- сти. Бражник, однако, напоминает Петру, как тот за одну ночь трижды отрекся от Христа (Мф. 26 : 69–75). Посрамленный Петр пропускает бражника в рай. Там последнему встречаются один за другим христи- анские праведники, которые пытаются его изгнать. Однако бражник, обнаруживая изрядную осведомленность в Священной истории, ули- чает их всех в недостатках праведности: царю Давиду он припоминает овладение женой военачальника Урии, святителю Николаю – апокри- фический эпизод с избиением еретика Ария… В итоге, по одной из редакций, бражник не только входит в рай, но и садится там на луч- шем месте. 1 Установлено, что «осознанный, откровенный вымысел в русской литерату- ре впервые отмечается лишь в связи с публицистическими задачами, стояв- шими перед авторами государственных исторических сводов XVI в.», и что эти ранние проявления вымысла «осознаются пока лишь его создателями; читатели продолжают воспринимать их как традиционно историческое пове- ствование». – Ромодановская Е. К. Русская литература на пороге нового вре- мени. Новосибирск, 1994. С. 31–32.