Кузнецов И.В., Книжность Древней Руси (XI-XVII вв.)-2021

ТЕКСТЫ ДРЕВНЕРУССКОЙ КНИЖНОСТИ 200 наварил да кормлю их, и они, бедные, едят и дрожат, а иные плачут, глядя на меня, жалея меня. Когда дощаник привели, взяли меня палачи, поставили перед ним. Он же и стоит, и дрожит, шпагою подпершись. Начал мне гово- рить: «Поп ли ты или распоп?» И я отвечал: «Аз есмь Аввакум прото- поп. Что тебе за дело до меня?» Он же, зарычав как дикий зверь, уда- рил меня по щеке, и еще по другой, и в голову еще; сбил меня с ног, ухватил у слуги своего чекан и трижды по спине, лежачего, зашиб, и, раздевши, – по той же спине семьдесят два удара кнутом. Палач бьет, а я говорю: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помогай мне!» Да то же, да то же говорю. Так ему горько, что не говорю: «Пощади». На всякий удар: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помогай мне!» Да на середине той вскричал я: «Полно бить-то!» Так он велел пере- стать. <…> Потом привезли меня в Братский острог и кинули в студеную тюрьму, соломки дали немножко. Сидел до Филиппова поста в студе- ной башне. Там в те поры зима живет, да Бог грел и без платья всяко. Что собачка, в соломе лежу на брюхе: на спине-то нельзя было. Когда покормят, а когда и нет. Есть-то после побоев тех хочется, да ведь то неволя: когда пожалуют – дадут. Да безчинники издевались надо мною: иногда одного хлебца дадут, а иногда ветчинки одной неваре- ной, иногда масла коровьего, тоже без хлеба. Я же прямо-таки, что собака, так и ем. Не умывался ведь. Да и кланяться не смог, лишь на крест Христов погляжу да помолитвую. <…> Весной снова поехали вперед. Все разорено: и запасы, и одежда, и книги – все растащено. На Байкалове море снова я тонул. По реке по Хилку заставил меня (Пашков) лямку тянуть; зело тяжек путь по ней был: и поесть некогда было, не то что спать; целое лето бились против течения. От тяготы водной осенью у людей и у меня стали ноги пух- нуть, и живот посинел, а на другое лето и умирать стали от воды. Два лета бродил я в воде, а зимами волочился волоком через хребты. На том самом Хилке в третий раз тонул. Барку от берега ото- рвало; у людей стоят, а меня понесло; жена и дети остались на берегу, а меня сам-друг с кормщиком понесло. Вода быстрая переворачивает барку вверх дном и снова палубой, а я на ней ползаю и кричу: «Вла- дычица, помоги! Упование, не погрузи!» Иной раз ноги в воде, а иной раз выползу наверх. Несло с версту и больше, да перехватили; все