Устинов Ю. С., Звезды Александра Покрышкина - 2001

В те первые дни и у других летчиков были победы. Полк открыл свой боевой счет, и все они радовались успеху. Первые воздушные бои убедили, что немца можно бить. Покрышкину лично сначала мало пришлось действовать как летчику-истребителю в полном смысле этого слова. Он делал то, что диктовала обстановка, и больше всего на его долю выпадало воздушной разведки. Осень сорок первого года... Горечь отступления ожесточила сердца. Извилистая линия фронта менялась дважды и трижды в день. Однажды утром он полетел со Степаном Комлевым в разведку над запорожской степью. Настроение было злое - хотелось обрушиться сверху на движущие­ ся в пыли колонны немецких танков. Но они были только разведчиками, и приходилось сдерживать свой пыл. Выскочили из-за облака и пошли над дорогой. Голова немецкой танковой колонны устремлялась в наш тыл. Требовалось предупредить командование о грозящей опасности. Один из них должен был полететь и доложить данные разведки. Решили: полетит Степан Комлев, а Покрышкин останется и проследит направление танкового удара немцев. Но в тот момент на них свалилась группа "мессеров". Закатное солнце пронизало светлые облака. У Покрышкина одна мысль - взять немцев на себя, отвлечь их от Комлева. Ведомый не хочет бросить его. Немцы уверены, что они легко разделаются с ними. Устраивают вокруг них кольцо. Раздумывать некогда. Ведущий знает, что Комлев повторит все его движения. И они с хода рвут строй "мессеров", подавляя врага внезапной высокой активностью. Их атака на миг ошеломляет немцев. Первый тур борьбы выигран. Но ведь немецких самолетов свыше десятка, а русских только два. К тому же они бьются на малых высотах: все преимущества - и в количестве, и в скорости - на стороне врага. Уйти невозможно: сразу заклюют. Остается одно - действовать напористо, дерзко, даже нахально. Почти одновременно они сКомлевым атакуют ближайший "мессершмитт". Из атаки Покрышкин выходит горкой. Оглядывается и видит рядом с собой Комлева. Он ранен. Приказывает ему: "Уходи!" И вот ведущий остается один. Два немца прижали его. Пуля пробила кислородную трубку, задела подбородок. Если бы в этот момент он растерялся, стал медлить, раздумывать - все было бы кончено. Клещи вокруг него сжимались. Немцы подбирались к нему все ближе. Позже, на земле, восстанавливая в памяти и на бумаге все свои действия, Покрышкин удивлялся их целесообразности. Именно так, а не иначе нужно было маневрировать! Он вырвался из клещей одним их тех маневров, который потом вошел в его систему воздушного боя. Это была восходящая спираль. Резко переломив машину, он задрал ее нос к небу и, энергично действуя управлением, оказался выше заходившего ему в хвост "мессер-