Покрышкин в воздухе и на земле - 1995

рышкин доказывает свою правоту, просто говоря, из* за личной зависти к более удачливому бойцу... Только значительно позже ко мне пришла настоя­ щая убежденность в правоте слов Покрышкина, кото­ рому, кстати, чувство зависти, в отличие от многих, было неведомо. Как часто я потом вспоминал полеми­ ку Фадеева с Покрышкиным, задумывался над проро­ ческими словами Александра: «Смотри, Вадим, так и погибнуть можно!» Вадим Фадеев был нашим общим любимцем, его даже в нашем — соседнем сорок пятом — полку счи­ тали каким-то особенным летчиком. Ведь он в каждом бою обязательно сбивал по 2—3 самолета! Еще до того, как мы узнали о присвоении звания Героя Советского Союза Покрышкину, Фадееву и Дмитрию Глинке, пришла страшная весть: 5 мая 1943 года погиб Вадим Фадеев! Эта весть стала невыносимо тяжким горем для всех, кто его знал... Кажется, тогда я впервые по-настоящему заду­ мался о правоте слов Покрышкина — воздушный бой надо всегда строить на глубоко продуманных тактиче­ ских приемах, на научной основе (ведь тактика — наука, в ней свои обоснованные положения, которые каждый летчик обязан глубоко знать, уметь ими поль­ зоваться, никогда не пренебрегать ими). ...Вот тогда я всем своим существом потянулся к Александру Ивановичу. Зачастую вечерами, когда за­ канчивался летний день, насыщенный боевой рабо­ той, я подходил к Покрышкину (особенно в те дни, когда в проведенных нами воздушных боях не все по­ лучались так, как хотелось, ощущались явные про­ махи), рассказывал ему о наших ситуациях в возду­ хе, о допущенных ошибках, просил Сашку (так тог­ да мы его называли) разобраться в сущности их, объ­ яснить с его точки зрения наше «невезение»... А его «точка зрения» уже славилась повсюду. На разборах и тактических конференциях, на страницах газет — от военных до «Правды» — шли разговоры о тактике ведения воздушных боев Александра Ивано­ вича. Именно тогда рождалась знаменитая тактика ведения воздушных боев Покрышкина, которую позже он назовет «Формулой грозы». Правду говоря, хотя я и обращался за разъясне­ ниями, консультациями к Александру Ивановичу, а он говорил со мной охотно и подробно, логически раз­