Покрышкин в воздухе и на земле - 1995

дении боев, мне казалось, есть много загадочного, при­ чем такого, что не поддается обычному пониманию. А так воздействовать, как наставлял летчиков Алек­ сандр Иванович, на результаты воздушных боев в сво­ их интересах, вообще казалось мне невозможным, тем более при явном тогдашнем господстве фашистов в воздухе. Позже, когда наши полки переучивались на новую матчасть в запасном авиационном полку в азербайд­ жанском городе Аджи-Кабуле в конце сорок второго и начале сорок третьего годов, проводилась летно-так­ тическая конференция летчиков-фронтовиков. На ней с обстоятельным докладом выступал А. И. Покрышкин. И снова основной нитью его выступления, которую он старался подтвердить анализом многих проведенных воздушных боев, была та же мысль: необходимо в корне менять нашу тактику, необходимо более настой­ чиво проявлять инициативу за завоевание господства в небе с тем, чтобы бить фашистов более уверенно и, по возможности, с меньшими собственными потеря­ ми, бить «малой кровью»... И вот опять мы на фронте, на Кубани, где осенью прошлого сорок второго начали бои с немецкой авиа­ цией во время наступления фашистских войск на Кав­ каз. Теперь шло общее отступление фашистов под ин­ тенсивным напором наших войск. Но в небе самолетов не уменьшилось. Наоборот, их стало во много раз больше. С той только разницей, что в сорок втором в небе преобладали фашисты: куда ни глянь — в небе везде самолеты с черными крестами и свастикой. Теперь же в небе добавилось и наших — краснозвездных. В небе стало тесно для самолетов, но тесноту эту создавали не только фашистские самоле­ ты, а и наши. Ведь силы наши заметно приумножи­ лись! К этому времени я уже достаточно «облетался» или, как говорят на лексиконе летчиков, уже успел немного «опериться». В сорок втором, при отступле­ нии аж до самого Моздока и Орджоникидзе, меня еже­ дневно включали в состав боевых групп. Я в какой-то мере приобщился к кругу уже бывалых, с большим опытом летчиков, таких, как Дмитрий Глинка, Ми­ хаил Петров, Николай Лавицкий, Владимир Канаев, Василий Шаренко... Главное состояло в том, что наравне с ними я уча­