Головнева Н.И. Сибирский государственный оперный театр. 2022

120 труднения, и г. Мозжухин имеет все права на особое к себе внимание, ибо он захватывает слушателя красотою вокаль- ной передачи и яркостью сценического образа. В интонаци- ях его красивого голоса желательно бы больше модуляций, а в игре больше оттенков, но за всем тем артист производит сильное впечатление» 125 . «Советская Сибирь» сохранила для нас описание двух сцен спектакля с участием Мозжухина. «Сцена смерти Бо- риса»: «Наиболее сильное впечатление произвел в “Борисе Годунове” финал, где мастерское вокальное исполнение со- четалось с осмысленной естественно-правдивой игрой. Сила впечатления усугубилась удачной импровизацией И. Варфо- ломеева, игравшего Шуйского. Когда Борис свалился с тро- на и начал корчиться в предсмертных судорогах, Шуйский как-то инстинктивно потянулся к трону и стал осторожно подниматься по ступенькам, бросая при этом робкие, полу- обнадеженные и в то же время не совсем уверенные взоры на только что освободившийся трон. Хитрый, лукаво-ко- варный царедворец Шуйский охарактеризован был целиком этой импровизацией. И кому она не напомнила ту страницу, которую история Московского государства записала сейчас же после повествования о смерти Годунова» 126 . «Сцена в царском тереме»: «В “Детской”, когда Годуно- ву начинает мерещиться образ Дмитрия, Мозжухин, чтобы усилить впечатление, размахивает белой простыней. Оправ- дывается ли этот прием? Нужен ли он? Ничуть! И психоло- гически этот прием не верен. В чем здесь дело? Совесть гры- зет и угнетает Годунова. Под влиянием рассказа Шуйского больное воображение Годунова воспаляется настолько, что ему начинает мерещиться образ убитого Дмитрия. Музыка в оркестре достигает в этот момент наивысшего драматиче-