Песни и марши сибирских казаков

слушала». В каждом казачьем полку были свой священник* и своя походная церковь, которую берегли как знамя. Религиозно-нравственное воспитание казака всегда было предметом особой заботы Церкви. Приобщение к религии и осмысление Веры в Бога в казачьих семьях начиналось с раннего детства. Дети в возрасте 5 -6 лет обязаны были с дедом, бабушкой, отцом, матерью**, стоя на коленях перед иконами (у казаков, как правило, было несколько икон в углу), читать молитвы с обращением к Богу. Казак, помолившись Богу, приступал к приему пищи, работе, с молитвой отходил ко сну. Со святой молитвой шел он и в смертный бой. «Дурной сын церкви не может быть сыном отечества, а потому казак должен всею душою, всеми намерениями и помышлени­ ями утвердиться в Законе Божием, в святой вере Христовой и в словах Царского устава. Чтобы быть исправным казаком, немного нужно: люби Бога, Государя и Отечество...», - говорится в * Важными фигурами казачьей общины являлись священники. Они обязательно присутствовали на станичных кругах, могли даже прервать их, хотя сами права голоса не имели. Создавали певческие хоры, церковные библи­ отеки, преподавали Закон Божий в школах, следили за нравственностью прихожан, проводили религиозно-нрав­ ственные беседы, вели учет родившихся, женившихся, умерших. ** Казаки придерживались формулы-: «Казаком надо родиться, казаком надо стать, казаком надо быть». В экстремальных условиях приграничной жизни выковывался не только характер воина-казака, но и совершен­ но особый тип женщины - казачки. Когда мы говорим, что казаки освоили и возделали огромные пространства Дона, Кубани, Терека, Приуралья, Сибири, надо помнить, что в значительной мере это было сделано женскими руками. Мужчины-то постоянно были в походах (а они длились месяцами и годами - Ю.Ф.), на кордонах. А дома оставались старики, дети, - и казачки. Они и возделывали поля, огороды, бахчи, виноградники, ходили за скоти­ ной, выращивали сады. Они собирали урожай, пекли хлеб, делали заготовки на зиму, стряпали, обшивали всю семью, растили детей, ткали, вязали, могли и хворобы лечить, и хату подправить. Казачка была не только неуто­ мимой труженицей, но и организатором. Всю работу по хозяйству организовывали бабки, матери, жены казаков. Распределяли домашних, кому чем заниматься, если нужно, нанимали работников и руководили ими. Казачки умели и торговать, чтобы часть продукции обратить в деньги и приобрести необходимое. Но казачки умели не только это. При нападении врагов она снимала со стены мужнину шашку и ружье и дра­ лась насмерть, защищая детей и стариков. Казачки в плен не сдавались, сражались до конца. И мужей ждать умели как никто другой. В походы казаки уходили на годы, часто с одной войны на другую, вер­ нутся ли - неизвестно. А казачки ждали. В Сибири бывало и того круче. Семен Дежнев отсутствовал дома 19 лет! Пока странствовал, сын вырос. Кто его на ноги поднял? Жена. Сама так и не дождалась мужа, умерла, а ребенка вырастила, воспитала, и казаком он стал, как отец. А на Дону, например, когда муж из похода возвращался, ка­ зачка, встречая его, первым делом кланялась в ноги коню. Благодарила, то не подвел в боях ее супруга, целым и невредимым доставил домой. Воинское начало у казаков вполне органично совмещалось с трудовым. Казачьи семьи были большими, иметь 7 - 8 детей считалось вполне нормально. И рождение сына празднова­ лось как рождение воина. Его никогда не называли «мальчиком», а только казаком, казачонком. Но дальше родив­ шемуся предстояло «стать» казаком. Сына учили стрелять, фехтовать, джигитовать. Дарили и жеребенка, чтобы он сам вырастил его - и нередко он с этим конем шел на службу. По сравнению с крестьянскими, мещанскими, даже дворянскими семьями, где лучшим методом воспитания считалась порка, казаки ребят наказывали крайне редко, разве что-то натворят совсем непотребное. И вырабатывалось чувство собственного достоинства. Лихость и удаль были главным критерием в играх казачат, их проказах. Они стремились отличиться в станичных состя­ заниях, скачках, кулачных боях, плясках. Поощрялась самостоятельность. Казачата без взрослых пасли лошадей и скот. Подростки организовывали ватаги для рыбалки и охоты, уходили в степь, в горы, тайгу - таким образом закреплялось чувство казачьего братства с теми самыми сверстниками, с которыми через несколько лет пойдут в полк. Девочка тоже училась «стать» настоящей казачкой. У нее тоже вырабатывалось особое достоинство, гордость, хозяйственность. Девочки учились стряпать, печь хлеб, шить, стирать, нянчить младших братьев и сестер. А после того, как «стал» казаком или казачкой, требовалось ими «быть»: жить по казачьим принципам, не из­ менять им. Возможность «быть» казаком определялась не только им самим, но и его семьей. Как будет служить казак, зависело и от того, как казачка «мужнину честь блюдет» и хозяйство ведет. «Быть» казаками значило и родить новых казачат. И помочь стать казаками. Воспитать, поставить на ноги. Вот и трудились, казак с казачкой, чтобы поднять 3 - 4 воинов. Совершенно особым было отношение к старикам. У крестьян причисление к старикам было обидным. Это значило - уже нахлебник. А у казаков старик —это всегда было почетно. Это носитель традиций, памяти, ветеран. Неуважение к нему являлось страшным прегрешением. При старших считалось неприличным сидеть (если они не позволят), курить, появляться не вполне одетыми. Молодой офицер первым здоровался со стариком-рядовым. Особенным почетом не только у казака, но и всей его семьи пользовалась шашка. Это был символ воинской чести. Ее любили, лелеяли, в доме она висела на видном месте. Казак старался обзавестись шашкой самого луч­ шего качества. Шашки передавались по наследству, были дедовскими. Шамбаров В. Е. Казачество: История вольной Руси. —М. 2007. С. 341 —342, 506 - 510.