Историческая энциклопедия Сибири III

Особую этногр. группу эстонцев образовали сету юго-вост. Эстонии и Печерского р-на Псковской обл. Сету основали неск. колоний к востоку от Красноярска (Хайдак, Ново-Печоры и др.). В 1918 сету здесь насчи­ тывали 5—6 тыс. чел. Сету исповедуют православие и в культур, плане сочетают архаич. др.-эстон. черты с вост.-славян, элементами. В регионах Сибири, сходных с Эстонией климат, условиями, эстон. поселенцы в осн. сохраняли культуру и традиц. виды хоз-ва. В других были также переняты занятия мест, населения —сбор кедровых шишек, рыбо­ ловство и корабельное дело на Д. Востоке, заимствованы мест. с.-х. орудия, стр-во из самана, топка кизяком и соломой и др. Вместе с тем эстон. колонисты знакомили соседей с методами ведения интенсив, с. х. —многополь­ ной системой, травосеянием, винокурением из зерна, товар, произв-вом новых с.-х. культур (напр., льна), новыми с.-х. орудиями (жел. плуг, конные грабли и др.), новыми приемами жив-ва (теплый хлев). Наряду с этим у нек-рых групп эстон. поселенцев, напр, у по­ томков минусин. ссыльнопоселенцев, долго сохранялись архаич. методы ведения хоз-ва (посадка картофеля под лопату, открытое держание скота зимой под навесом, примитив, снопосушильня —шиш), а также рус. с.-х. терминология. Гл. занятиями Э. были пашенное земледелие (рожь, ячмень, лен, бобовые) и ског-во (молоч. скот, лошади, свиньи, овцы). В сер. XIX в. распространяется товар, произв-во картофеля, льна, молоч. жив-во, рыболовство. Развивается пром-ть, гл. обр. текстильная (сукноделие). Уровень хоз. развития Э. в Сибири во мн. определялся природ.-геогр. условиями, в к-рых находилось поселе­ ние, наличием плодород. земли, пастбищ для скота, а также первонач. уровнем благосостояния переселенцев. В наилучших условиях для ведения хоз-ва находились эстон. поселения в Минусинской котловине, на Алтае и в степ, полосе Тобольской губ. и Акмолинской обл. В местах проживания Э. в Сибири складывалась особая смешанная, подворно-обществ. система землепользова­ ния и создавалось 2 вида хоз-в —мызных и подворных. Мызные хоз-ва составляли большинство и представляли собой группы отд. хоз-в или хуторов, в к-рых вокруг усадеб сосредоточиваются все земли крестьян. Границы каждой мызы, поля и дороги обязательно огораживались изгородью; рог. скот и лошади содержались в теплых рубленых помещениях. К 1918 в Сибири проживало ок. 40 тыс. Э. В 1918 изменился количеств, и качеств, состав эстон. пересе­ ленцев в регионе, что было связано с политикой Герма­ нии в Прибалтике и бегством оттуда населения. После заключения Тартуского мирного договора 1920 в ходе кампании оптации эстон. населения желание вернуть­ ся на ист. родину высказали ок. 85% эстон. крестьян Сибири. Несмотря на несовершенство оптационных мероприятий, ок. 10 790 чел., включая военнопленных и беженцев, выехали в Эстонию. В результате оптации на этнич. родину выехало все эстон. население И ркут ­ ской губ., числ. Э. в др. губерниях Сибири значит, сократилась. Всего из России на родину в 1920—24 вернулось 37,6 тыс. Э. В 1920-е гг. подавляющее большинство Э. Сибири проживало в селах. Это создавало условия для сохра­ нения язык, и культур, изолированности их от др. народностей Сибири. Экон. основой хоз-ва до нач. коллективизации оставался хутор. В Сибири хутора и заимки обычно располагались вокруг деревни, зачастую в деревнях проживали совместно Э., финны, латыши, немцы, иногда русские. В 1920-е гг. широко развивалась кооперация. У балт. народов уровень кооперирования был одним из самых высоких в регионе. В 1926 в Си­ бири проживало 33 623, в 1929 —29 461 Э. Осн. р-ны расселения — Омский (23%), Томский (17,4%), Крас­ ноярский (15,7%) и Барабинский (10,5%) окр. В ходе коллективизации эстон. хутора объединялись, нек-рые деревни сливались с рус. поселениями. В результате кампании по раскулачиванию и репрессий 1930-х гг. из эстон. деревень Зап. Сибири было выслано до 15% населения. В 1920-е гг. в местах компакт, поселения Э. в Сиби­ ри проводится массовое выделение нац. сельсоветов и перевод их делопроизв-ва на эстон. яз., осуществляются кампании по ликвидации неграмотности, развивается сеть эстон. школ. Обучение в школах велось на эстон. и рус. яз. К кон. 1920-х гг. улучшается мат. положение школ, расширяется сеть клубов и изб-читален. После введения обязат. 4-летнего образования в 1930-е гг. началась подготовка нац. пед. кадров: в Эстонском пед. техникуме и в Педагогическом институте им. А.И. Гер­ цена в Ленинграде, а также на краткосрочных курсах. В Сибири выходили эстон. газеты «31Ъеп ТбоПпе» («Сибирский рабочий»), «31Ъеп ТеаПца» («Сибирский вестник»). Со 2-й пол. 1930-х гг. осуществляется руси­ фикация эстон. школы. Э. значит, пострадали в ходе коллективизации и от репрессий 1937—38. В кон. 1937 УНКВД по Новоси­ бирской обл. было сфабриковано дело круп, повстанч. орг-ции, объединявшей «эстонских перебежчиков» и «националистов». Поданным переписи населения 1939, осн. масса Э. в Сибири проживала в Красноярском кр. (10,1 тыс.), в Новосибирской (9,2 тыс.), Омской (7,8 тыс.), Кемеровской (3 тыс.) и Томской (2,3 тыс.) обл. В нач. 1940-х гг. всего в Сибири насчитывалось более 30 тыс. Э. После присоединения прибалт, республик к СССР в ходе депортации 14—16 июня 1941 из Эс­ тонской ССР было выселено 9,4 тыс. чел., в т. ч. 3,7 тыс. —главы семей и 5,7 тыс. —чл. семей. Большинст­ во депортированных из Эстонии (9 115 чел.) были направлены в Новосибирскую обл. Ссыльнопоселенцы были расселены в спецпоселках в 12 р-нах Нарымского окр. и в 2 сев. р-нах области —Пихтовском и Шегар- ском. В кон. 1950-х гг. большинство депортированных вернулось обратно на родину. Вместе с тем во 2-й пол. 1940-х гг. происходили значит, миграции в Эстонию пе­ реселенцев, особенно тех, кто родился в 1910—1930-х гг. и знал эстон. яз. По данным переписи 1959, в Красноярском кр. проживало 11,1 тыс., в Омской обл. —6,1 тыс., Новоси­ бирской —4,2 тыс., Кемеровской —2,6 тыс., Томской — 1,9 тыс., Алтайском кр. — 1,2 тыс., Иркутской обл. — 1,1 тыс. Э. В 1950—60-е гг. происходит объединение деревень, часть эстон. поселений опустела окончательно (Эстоно-Семеновка, Казекюла (Березовка) и Арукюла в Новосибирской обл. и др.). В др. поселениях в боль­ шинстве случаев Э. оставались в меньшинстве. Так, в Зол. Ниве, бывш. месте жительства Э. (в осн. из Юж. Эстонии), уд. доля эстонцев уменьшилась в 1980-х гг. до 35%. В 1960—70-х гг. произошло очередное опустение эстон. деревень в связи с миграцией в Эстонию и кам­ панией по ликвидации «неперспективных» деревень. Числ. сиб. Э. начиная с этого времени только убывала. В Омской обл. числ. Э. сократилась с 5 169 в 1970 до 4 069 чел. в 1989, в Красноярском кр. — с 8 529 до 6 061 чел. соотв. Всего в 1989 в Сибири проживало ок. 17 тыс. Э. Одновр. усиливалась русификация. Во 2-й пол. 1980-х гг. из сиб. Э. (вкл. проживающих в городе) свободно владели эстон. яз. 46,3%, из них 37,5% го­ ворили, но не умели читать и писать по-эстонски. По