Историческая энциклопедия Сибири III

большинство было репрессировано в ходе кампаний по «чисткам» круп, городов и погран. территорий, а также «разгрузкам» мест заключения (рецидивисты и т. н. деклассированные). В 1927 в Сибири насчитывалось ок. 2 тыс. «соцвредов», затем их числ. стала существенно расти: только за 1929 в край прибыло ок. 3 тыс. реци­ дивистов, а к кон. того же года в регионе их число — 9 тыс. чел., что дестабилизировало ситуацию в р-нах их концентрации (Томский, Славгородский окр. и др.). Летом 1929 имели место волнения среди населения и случаи самосуда по отношению к уголов. ссыльным в Славгороде и Минусинске. К нач. 1930 только в Томском окр. ок. 200 ссыльных были арестованы по обвинению в воровстве, грабежах и др. преступлени­ ях. Заметную группу среди высланных и ссыльных составляли лица, репрессированные по подозрению в экон. преступлениях (контрабанда, спекуляция и т. д.). Осенью 1927 числ. данной категории в стране достигала ок. 5 тыс. чел., из них в Сибири 4,3 тыс. чел., в т. ч. 2,5 тыс. чел. по подозрению в контрабанде. Специфич. категорию сосланных составляли т. н. перебежчики; их числ. стала резко увеличиваться со 2-й пол. 1920-х гг. В осн. это были граждане граничивших с СССР зап. гос-в: в 1927 82% составляли подданные Польши. В группе перебежчиков 61,5% —белорусы, 15,4 —поляки, 7,7 —финны; 56 —крестьяне, 20% —рабочие. Преобла­ дали лица в возрасте 20—30 лет. Осн. причина наплыва «перебежчиков» — нежелание быть призванными на воен. службу (46% составляли дезертиры), др. мотив — стремление приобрести работу и новые жизнен, перс­ пективы в сов. стране. Полит, мотив прослеживался у 20% (членство в левых партиях и движениях). Мат. положение репрессированных было разным и зависело от их соц. статуса, родств., земляч. и соц. связей, мест. экон. условий, степени самоорг-ции и поддержки извне. На гос. поддержку могли рассчи­ тывать адм.-ссыльные, прежде всего «политики»; на членов семьи, добровольно последовавших в ссылку, пособие не выдавалось. Во 2-й пол. 1920-х гг. месячное пособие, составлявшее ок. 6 руб., обеспечивало не более половины прожит, минимума (в городах аренда жилья достигала 10 руб. в мес.). Относительно высоким было пособие у ссыльных оппозиционеров —30 руб. Скудость средств заставляла ссыльных полагаться на традиции и опыт самоорг-ции, развитой в среде «политиков». В местах компакт, проживания ссыльных действовали прод. коммуны, кассы взаимопомощи для оказания по­ мощи неимущим, семьям умерших, вновь прибывшим. Поддержка извне поступала для политссыльных цент­ рализованно по линии Политического Красного Креста (ПКК), действовавшего до нач. 1930-х гг. под рук-вом Е.П. Пешковой. Орг-ция с разрешения властей собирала и распределяла пожертвования, в т. ч. поступавш. из-за границы; помощь оказывалась прежде всего ссыльным и заключенным «политикам». Со временем к ним доба­ вились священнослужители, «контрреволюционеры», «каэры» и др. категории. «Троцкисты» принципиально не пользовались помощью ПКК и собирали средства по своим каналам. Остро стояла проблема занятости и востребованности труда ссыльных на местах. По­ зиция регион, и мест, властей в данном вопросе была двойственной и непоследовательной. Большая часть сев. территорий, в к-рые направлялись ссыльные, от­ носилась к трудодефицитным, но в условиях жесткого прикрепления ссыльных к конкрет. пунктам и крайней узости вакансий даже представителям интеллект, труда приходилось менять профессию, заниматься низкоква- лифицир. трудом. В небольших и даже круп. сиб. горо­ дах ссыльные сталкивались с безработицей. Поступить на работу в гос. и обществ, учреждения было возможно только с ведома мест, органов ГПУ—ОГПУ, во время периодич. «чисток» ссыльные первыми теряли работу. Ссыльные рецидивисты устраивались чернорабочими или нанимались к крестьянам на сезон, работы. Острая нужда в квалифицир. специалистах заставляла мест, рук-во использовать ссыльных врачей, инженеров, агрономов даже на руководящих должностях. Чл. ЦК ПСР Д.Д. Донской, врач, во время ссылки в Нарымский кр. заведовал участк. больницей в с. Парабель, инж. Н.Я. Брянцев, высланный в 1924 в Нарымский кр. за «должностные» нарушения, был переведен в Новоси­ бирск, где занимал высокие должности в крайплане. Известный геолог и почвовед Р.С. Ильин, сосланный в Нарымский кр. в 1927, с разрешения ОГПУ был принят на должность науч. сотрудника в Васюганскую агрометеорол. станцию, в дальнейшем по ходатайству акад. В.И. Вернадского переведен в Томск на должность почвоведа Томской переселенч. партии. Репрессирован­ ные с разным успехом пытались заниматься лит. трудом, переводами, публицистикой. Брат Ю. Мартова В.О. Ле­ вицкий (Цедербаум) написал неск. работ о деятелях рев. движения, воспоминания, публиковался в сб. «Былое». Однако написанная им по заказу Ленгиза история «Народной воли» не была напечатана. Наиболее обес­ печенную жизнь вели лица, сосланные за причастность к спекуляции, контрабанде и сохранившие свои связи: они занимались части, торговлей или предприниматель­ ством. К наиболее уязвим, категории относились «пе­ ребежчики»: не владея языком, не получая переводов, имея низкую квалификацию, они не могли получить ра­ боту в госсекторе из-за подозрений в шпионаже. В кон. 1920-х гг. наплыв в регион безработных рецидивистов обострил проблему занятости ссыльных. Краевые власти ставили вопрос об использовании труда высланных и ссыльных на принуд, работах. В 1920-е гг. способы самоорг-ции, взаимопомощи и протест, поведения ссыльных являлись традиционными, заимствованными и воспроизводились на осн. опыта жизнедеяг-ти ссыльных в дорев. период. Этому спо­ собствовала преемственность «человеческого фактора», когда мн. «политики», чл. леворадик. партий и движе­ ний вновь подверглись массовым репрессиям. Однако в новых условиях консолидация не только всей С., но даже ее полит, части наталкивалась на действия небла- гоприят. объектив, и субъектив. факторов (запрещение полит, партий и орг-ций, отсутствие обществ, поддержки внутри страны, ужесточение системы надзора за ссыль­ ными, разбросанность но огромной территории, пестрота состава, конфликты между отд. категориями на соц., полит., этнич., конфес. и др. почве). В местах компакт, расселения политссыльные создавали небольшие коло­ нии (меньшевики, эсеры, анархисты, сионисты), дейст­ вовал институт старост. Взаимопомощь носила парт, окраску, редко наблюдалась межпарт. координация (об­ щая для «политиков» 6-ка в Колпашеве, оказание мед. помощи и т. д.). Власти культивировали и поощряли враждебность и недоверие между ссыльными, насажда­ ли агентурно-осведомит. сеть. Исключались совместно скоординированные действия политиков-социалистов с коммунистами-оппозиционерами, тех и других — с «каэрами» (троцкисты устраивали коллект. демонстра­ ции 7 нояб., что было категорически неприемлемо для ссыльных социалистов, и т. д.). В 1920-х гг., как и в дорев. период, «политики» придерживались в ссылке 2 стратегий —полит, активизм или культурничество. В 1-й пол. 1920-х гг. в условиях несвободы социалисты пытались продолжать свою полит, деят-ть (нелегальные связи, побеги и т. д.). Однако с ужесточением контроля над ссыльными, перлюстрации корреспонденции, внед­ рением осведомителей нелегал, парт, работа сошла на