Голодяев К.А., Старый Новосибирск-2016

значительные участки этих бульваров до сих пор трепетно хранятся новосибирцами. Ещё один практически неизвестный сад с громким именем «Швейцария» (7) по Гудимовской (Коммунистической) улице. Не знаю, какую уж Швейцарию увидели наши предки на обрыве Ка­ менки. Упоминание об этом саде пока удалось найти только одно. Газета «Голос Сибири» 31 августа 1917 года сообщала, что началь­ ник милиции возбудил ходатайство перед исполнительным коми­ тетом Городского народного собрания о закрытии сада «Швейца­ рия» по Гудимовской улице, поскольку там регулярно продавали маньчжурский спирт и другие алкогольные напитки. Ещё один сад находился по адресу Рабочая, 70. Он назывался «Юпитер» (8). Садик был небольшой площадью - 1083 м2, но тем не менее оказывал на горожан «деморализующее влияние открытой сценой» [9]. Курировал сад Союз нарпита, а в 30-х он был снесён под начало застройки Октябрьской магистрали. Также в 1920-х был известен маленький, благоустроенный садик «Транспортник» (9) (на углу Вокзальной и Тоннельного спу­ ска слева от клуба железнодорожников). В нём свои клубные ме­ роприятия проводили железнодорожники. В 1980-е в нём был ну­ мизматический рынок, а теперь на его месте встал новенький отель «Park Inn by Radisson». И ещё один из общественных садов города - самый большой и, пожалуй, самый благоустроенный. Открылся он в 1912 году и на­ ходился на улице Фабричной. Официально сад назывался в память о царе Александре III - «Александровский» (10), но среди горожан был более известен как «Сосновка». Здесь была вся парковая атрибу­ тика того времени - фонтан, буфет, киоски, танцевальная площад­ ка, летний театр с киноустановкой. В 1921 году в этом самом летнем театре при огромном стечении публики происходил суд сибирского отделения Верховного трибунала над «черным бароном» Унгерном. Процесс этот курировал сам В. И. Ленин. Накануне, 26 августа 1921 года, Ленин передал в Ново-Николаевск по телефону: «Советую обратить на это дело побольше внимания, добиться проверки со­ лидности обвинения и в случае, если доказанность полнейшая, в чем, по-видимому, нельзя сомневаться, то устроить публичный суд, провести его с максимальной скоростью и расстрелять» [11]. Об­ винитель Емельян Ярославский в своей речи проводит следующий политический тезис: суд над Унгерном есть суд не над личностью, а «над целым классом общества - классом дворянства» [19]. Впро­ чем, история Унгерна - это вопрос большой и отдельный.