Голодяев К.А., Старый Новосибирск-2016

«Обитали здесь китайцы, которые возделывали овощные плантации на пойменных плодородных землях. Они гнули спины от зари до зари, причем работали в поле в основном мужчины. Но и урожаи у них были - что-то потрясающее! Ажили китайцы в вырытых на склоне Оби землянках. Бедно- тища! Грязища! Еще китайцы были большие мастера стряпать пирожки, которыми торговали вразнос на улицах. Но будто бы в этих пирожках стали находить детские пальчики с но­ готками, и еще будто бы дети стали теряться... Вот потому, говорят, их и выдворили». То ли перед войной, то ли сразу после [41, с. 47]. Ну, про детские пальчики, это, конечно, зря. Всё шло по от­ работанному сценарию «очистки городов от нежелательных катего­ рий населения». Как рассказала Алефтина Ивановна Шмакова (в де­ вичестве - Перегоедова), китайцы срочно продавали свои участки (а некоторые и бросали), и их семья, переехавшая из Довольного, легко и недорого купила 30 соток вместе с вырытой землянкой. После войны на землях Китай-города был участок Зеленстроя. Старожилы уверяют, что родители не пугали их китайца­ ми, а наоборот - «относились к ним с уважением, как к работящим и крепким мужикам». Но, конечно, дети зачастую их поддразнива­ ли: «Ходя, соли надо?». Ходила по России такая поговорка. Китайцы не обижались, а отвечали: «Русский, а свобода надо?». «Мы хоть их и дразнили, но очень любили, - рассказыва­ ет Надежда Беневоленская. - Они качественно шили, каче­ ственно чинили, выращивали овощи, ездили по селу и поку­ пали за копейки старые вещи. В прачечной нашей больни­ цы до войны тоже работал китаец. Он без жены воспитывал мальчишку - Юрку. Ему было 5 лет. Мы берегли его, знали, что он без мамы, и каждый раз старались ему вкусненькое что-нибудь принести, бывало, и в драке защищали. Потом этого китайца арестовали как шпиона и посадили, а Юрка остался». Владимир Ларичев вспоминает: «Китайцы - огромные, лысые и здоровенные - на очень круп­ ных лошадях (тяжеловозы, мохнатые с огромными копытами и гривами, с заплетенными хвостами в толстенную косу..!) возили лес по той же трассе, где после войны проходила уз­ коколейка. Комель лежал на одноосной тележке, а вершина тащилась по дороге. На тележке лежала вязанка - бревен 7-10 штук - лошадь шла медленно, но без остановок. И таких повозок было несколько, которые с раннего утра до позднего вечера с разрывом 2-4 часа каждый день возили лес».