Советская Сибирь, 1999, № 82

- п я ш ш ш ш ш л е т У У ^ С О В Е Т С К А Я п и к © С И Б И Р ЬС У Д Ь Б Ы С раннего детства, насколько себя помню, я был сильно привязан к отцу. Он брал меня с собой на работу, на сенокос, на охоту, в лес, по ягоды, и я без устали ходил с ним всюду. Видимо, уже судьбою предсказано: «Будь с отцом, пока он жив». Общение с отцом было настолько добрым, откровенным, что до сих пор многие эпизоды, связанные с ним, вижу, будто это было вчера. Жили мы тогда в красивом небольшом селе Кавказском, что в Баганском районе нашей области. Отец работал в колхозе, чаще всего мне приходилось бывать с ним на колхозных полях, в степи, когда он пас отару овец. Меня радовало все, что я видел и слышал вокруг: просторы, пение птиц, шелест деревьев. Но больше всего меня радовало, что в тот мо­ мент я был рядом с отцом. и в то же время чувство большого сожаления — почему же я рань­ ше до этого не додумался? А ведь с тех пор прошло уже более 40 лет! Итак, место захоронения отца найдено, адрес известен — надо ехать. Разослал я письма своим сестричкам, а их у меня четыре — в Алма-Ату, Днепропетровск, Бердянск, в Мурманск племянни­ це, в Москву племяннику. Назна­ чили место встречи: 7 мая 1989 года в Москве на Рижском вокза­ ле. Встреча была шумной и тро­ гательной. Собралось нас 14 че­ ловек. Приехали в Нелидово 8 мая утром. В гостинице нас хоро­ шо встретили. За чисто символи­ ческую плату предоставили две П еред самой войной, в 1940 году, отец работал на кол­ хозной пасеке пчелово­ дом. Естественно, я с ним и день, и ночь. Пасека располагалась в живописном месте — на опушке большого леса. Часто здесь рва­ ли с отцом ягоды — их около па­ секи было всегда много. Бывало, увлекусь ягодами, потеряю из виду отца в высокой траве, окл и­ каю: «Папаш!» (у нас так его все называли) — он отзовется, по­ дойду к нему поближе. Потом опять потеряю, опять окликаю — боялся его потерять. Вскоре я его действительно по­ терял. Похоронка пришла в апре­ ле 1942 года. Все плакали, а я не плакал, наверное, еще не осоз­ нал всю трагедию. Сознание того, что я навсегда потерял отца, пришло позже. Как только снег сошел с полей, я начал хо ­ дить на пасеку. Ходил часто, бро­ дил в округе, вглядывался в хо­ рошо знакомый куст, дерево, по­ ляну, тропинку, где я часто бывал с отцом. А когда наступило лето, а затем и время созревания яго­ ды, я в очередной раз с тоскою в душе появился на пасеке, в тех местах, где мы всего год назад собирали с отцом землянику. Был солнечный день, дул слабый ветерок. Вокруг не было ни души. Присев на корточки, я на­ чал рвать созревшие ягоды. По­ том встал во весь рост, осмотрел­ ся и... неожиданно окликнул: «Папаш!» Но тишина поглотила мой крик, шелестели тихо трава да листья кустарников. Вот тут я, наверное, окончательно понял, что уже никогда не откликнется отец, не поднимется из высокой травы. Понурив голову, я медлен­ но побрел в сторону дороги. Прошло два года. Это было весной 44-го, где-то в середине мая. Навязалась на меня маля­ рия, причем повторно, я тогда уже заканчивал третий класс. На­ чался очередной приступ лихо­ радки прямо на уроке в школе, торопливо собрал я тетрадки и книж ки и ушел домой. Трясла меня малярия страшно, сильно знобило. Дома никого не оказа­ лось. Я лег на ко йку, укрылся всем, что было под рукой. Поле­ жал некоторое время, согрелся, вскоре приступ отступил. Я встал, вышел из дому на улицу, обошел дом с обратной стороны, прошел весь двор и оказался около по­ греба, покры того соломой. Кру­ гом пробивалась первая зелень. Пахло прелой соломой, землей и молодой травой. О коло погреба солома уже была сухая и с трес­ ком шуршала под ногами. Ощу­ щая сильную слабость, я прилег на нее. Светило яркое солнце, оно уже перевалило на вторую половину дня. Было тихо. Только ветер своими легкими порывами изредка нарушал тишину, а сухие стебельки прошлогодней травы при этом слегка наклонялись. Я лежал и смотрел в небо. Не­ большие белые облачка появля­ лись на горизонте, медленно проплывали и исчезали вдали. Вдруг послушался звук, и до того родной и такой знакомый и в то же время как будто слышал я его в первый раз. От этого звука я вздрогнул так, как будто меня кто-то окликнул. Я даже сделал попытку встать. Звук повторился, и я понял, что это звуки каких-то птиц и доносятся они издалека — то усиливаются, то ослабевают. А высоко в небе плыли ж урав­ ли. Это они приглушенно курлы­ кали. На душе вдруг стало так то­ скливо, так обидно и больно, что глаза наполнились слезами. И по­ чему-то всплыли воспоминания о довоенном, счастливом, детстве. Тогда мы так хорошо жили, а сейчас так плохо, и детство боль­ ше не вернется, как и не вернется наш папаша. Смахнув слезы, я стал всматриваться в небо и уви­ дел такую картину: три журавля на большой высоте, едва замет­ ны, очень медленно с распро­ стертыми крыльями кружат друг за другом в замкнутом кольце и издают протяжные звуки. Они не похожи на те, которые мы обыч­ но слышим, когда журавли летят клином, в виде треугольника. Что означало это их кружение и эти протяжные необыкновенные зву­ ки? Я, конечно, до войны слышал крики журавлей, но это растворя­ лось в общем благоухании и не принималось так остро душой. Однако догадываюсь, что звуки те все-таки остались в глубине памяти. Не зря же они показа­ лись мне такими близкими и род­ ными, да и слышал я их, пожалуй, тогда, когда рядом был отец. Эти звуки дремали у меня в душе и не вызывали отклика чувств до определенного момента. И такой момент наступил. После этого я слышал подоб­ ные звуки журавлей всего четыре раза и точно помню, когда и где, и всегда птицы были высоко в небе, также кружили кольцом и также по три журавля. Прошло с тех пор много лет. Однажды нашей маме потребова­ лись документы для очередного повышения пенсии, ка к вдовам погибших фронтовиков. В числе других документов нужна была копия похоронки. Я послал за­ прос в военкомат Баганского района, и вскоре такая бумага пришла. Там было написано: «Ваш рядовой 1240-го стрелко­ вого полка Манюк Николай А л е к­ сандрович в боях за социалисти­ ческую Родину верный воинской присяге, проявив геройство и му­ жество, погиб 28 февраля 1942 года. Похоронен в д. Славянка Нелидовского района Калинин­ ской области». Подписи. Я задал себе вопрос: «А что, если напи­ сать туда?» Но надо же иметь хоть какой-то адрес. Эта идея на­ столько меня поглотила, что я ре­ шил написать прямо в Калинин­ ский обком КПСС. В письме ко ­ ротко изложил суть дела и стал ждать. Надежда на ответ была слабая, но, к моему удивлению, через короткое время пришел от­ вет. В письме было сказано, что по данному вопросу следует об­ ратиться в Нелидовский райвоен­ комат Калининской области. Здесь же указывался точный ад­ рес. Я незамедлительно отправил письмо по указанному адресу. Через непродолжительное время получил ответ: «На ваше письмо сообщаем, что в списках погиб­ ших на территории Нелидовского района значится Манюк Николай Александрович, 1900 года р ож ­ дения. Погиб 28 февраля 1942 года. Перезахоронен на воин­ ском кладбище в селе Липин- ское». Фамилия, имя, отчество, год рождения совпадают. Таким об­ разом, в течение какого-то меся­ ца сделано большое дело. На душе моральное удовлетворение комнаты и все необходимое для временного проживания. В нашем распоряжении был це­ лый день, и мы отправились зна­ комиться с городом, он оказался на редкость чистым, красивым и уютным. Сделали несколько фо­ тографий на память. Побывали в военкомате, заказали все необ­ ходимое в магазине ритуальных услуг. Наутро 9 мая мы все явились в военкомат, а там уже стояли две легковые машины. Представи­ тель военкомата нас всех расса­ дил по машинам, и мы поехали в село Липинское. Ехали долго по грунтовым и проселочным д оро­ гам. Погода как будто специаль­ но подготовилась: ясный, теплый, тихий день. Кругом все зелено молодой весенней зеленью. На­ конец приехали в деревню. Дере­ вушка маленькая, окруженная со всех сторон густыми лесами. Чув­ ствовалось, что места здесь глу­ ховатые, да и людей в деревне мало. Дальше ехать по болоти­ стой почве было трудно, и мы по­ шли пешком. Прошли деревушку, и на ее окраине показалось воин­ ское кладбище. Его видно изда­ лека, поскольку расположено на хорошо заметной высотке. На высоком постаменте в окружении белоснежных берез скульптурная фигура солдата с автоматом в ру­ ках и в плащ-палатке. Подходим ближе, от волнения сердце часто забилось. Все при­ тихли, замедлили шаг. Так тихо и медленно мы шли до самой сте­ лы, стоявшей справа от фигуры солдата, на которой большими буквами в третьем столбце сверху значится — Манюк Нико­ лай Александрович. Сдержать волнение, слезы было уже невозможно. Нам каза­ лось, что мы прикоснулись к телу нашего самого дорогого и близ­ кого папаши. «Как далеко ты ушел от нас, от родного дома и задержался на этой земле на­ всегда!» Когда улеглось первое волне­ ние, стали осматриваться. На земле, как раз против постамента с фигурой солдата, на неболь­ шом возвышении лежат две боль­ шие надгробные плиты. По обеим сторонам постамента — 5 стел, на которых в алфавитном поряд­ ке перечислены фамилии, имена и отчества погибших воинов — более полутора тысяч! К ак изве­ стно, здесь сражались солдаты сибирских дивизий. Высотка, на которой размещено кладбище, расположена, ка к полуостровок с востока, над обширной низкой поверхностью земли с юга, с за­ пада и с севера. На ближних и да­ льних подступах к ней подобных высоток не видно. Выражаясь во­ енным языком, это была действи­ тельно господствующая высота, очень удобная для ведения почти круговой обороны. По всей веро­ ятности, она приняла не одну тонну металла в виде снарядов и свинца. За ее овладение немцы не жалели ничего, потому что вы­ сота позволяла держать под при­ целом все, что могло двигаться на дальнем расстоянии и в широ­ ком секторе обстрела. О том, что здесь были ож есто­ ченные бои, свидетельствуют следы заросших окопов, которые проходят вдоль, поперек и во­ круг высоты в 2— 3 яруса. По рассказам местных жителей, ко ­ торые к тому времени подошли на кладбище, в любом месте ло­ патой копни и выкопаешь, если не осколок, то ржавую гильзу патрона. Смотрели мы на все это с боль­ шим волнением и переживанием. И вдруг... О боже! Откуда это? Резкий протяжный звук проре­ зал тишину округи и ка к будто пронзил душу насквозь. Потом второй раз, третий, и опять такой знакомый, такой родной и такой близкий. На мгновение мы все оцепенели, а правнук нашего отца Толя крикнул: «Смотрите, смотрите, вон два журавля поле­ тели низко над землей!» Я всмат­ ривался в птиц и думал: значит, эти звуки журавли подают не то­ лько высоко в небе. Что их за­ ставляет кричать этим необы кно­ венным криком , который будора­ жит душу человека? Что они хо­ тят сказать? И почему они этот так называемый салют подали именно здесь и именно в это вре­ мя? И неудивительно, что вспом­ нились в тот момент великолеп­ ные строчки Расула Гамзатова: Мне кажется порою , что солдаты, С кровавых не пришедшие полей, Не в землю нашу полегли когда-то, А превратились в белых журавлей. Да, никому не удалось так тон­ ко подметить связь между обра зом вольной и гордой птицы и чувством потери, утраты ушед­ ших от нас близких людей. Жаль, что эти птицы в настоящее время стали таким редким явлением, и люди могут прожить жизнь, так и не услышав этих чудодействен ных, осветляющих сознание и душу звуков. В. МАНЮК.