Сибирские огни, № 12, 2021

78 СЕРГЕЙ БОРОЗДИН ДОЧЬ ТАЙГИ — Вадик Пискарев хорошо данный феномен описывал. Дары по- койнику — то, что с поминок осталось. Ничего ведь нельзя с кладбища уносить. Анечка, ты же ссылалась на эту монографию в своей статье, — произнес Амфитеатров полушепотом, стараясь не беспокоить собрав- шихся поодаль манси. Уши аспирантки запылали, как раки в крутом кипятке. Конечно, книгу Вадима Пискарева, старшего ученика Амфите- атрова, аспирантка читала. Впрочем, ее диссертация не касалась темы погребальных ритуалов, поэтому «главу о грустном» она пропустила без всякого сожаления. В словах учителя аспирантка услышала то, о чем больше всего переживала, — сомнение в ее компетентности, подозрения в плагиате и множество колющих в самое сердце эмоций — от разочарования до брезгливости. — Одно дело — прочесть, другое — увидеть. Помните концепцию культурного потрясения Огюста Леклера, описанную в книге «По ту сторону маски»? Как жаль, что ее до сих пор не перевели! Профессор одобрительно кивнул. Книг Леклера он в глаза не видел. «Наверно, младшее поколение школы “Анналов”», — подумал Ам- фитеатров. У него даже забрезжила легкая зависть. Его ученица изыскивала время для чтения литературы, напрямую не связанной с ее исследова- нием; Амфитеатров же постоянно изумлялся текучести времени: вроде только позавтракал, и всего-то лекцию прочел, статью отредактировал, а за окном уже фонари зажглись. Он вставал в шесть утра и сверялся с планом наиболее важных дел, составленным накануне. Ничему лишнему вроде просмотра телевизора или приготовления сложных блюд в его гра- фике не было места, но все равно успевать больше никак не получалось ни тридцать лет назад, ни сейчас. «Счастливая девочка, — подумал профессор про Белоногову. — Может позволить себе роскошь развлекательного чтения». Но аспирантка и не подозревала, что ее положение способно вызвать зависть. Только что научная карьера висела на волоске, а дальнейшая жизнь виделась скучной и неприметной. Музей или учительство в шко- ле — однообразие, предсказуемость, монотонное перекладывание бумаг и всепоглощающая рутина. Но несколько правильных слов, к месту упо- мянутая книга, и вот она уже снова на коне. Будущее спасено, по крайней мере явная угроза отступила. Все силы были израсходованы в попыт- ке сохранить лицо и честное имя исследователя. На удержание эмоций в узде уже не оставалось ни капли энергии, и они резво рванули наружу. Белоногова опустилась на траву рядом со старой мансийской могилой. Прикрыв лицо вспотевшими от волнения ладошками, она разревелась. Профессор и рад был бы успокоить ученицу, но подходящие слова никак не хотели выстраиваться в связное предложение. Плач Белоно-