Сибирские огни, № 12, 2021

69 СЕРГЕЙ БОРОЗДИН ДОЧЬ ТАЙГИ конечно, не порвала, но о многомесячном промысле и уединенной избе пришлось позабыть. Унылые болотные сосенки сменились густой темнохвойной тайгой. До места, где стояла изба, совсем близко — по таежным меркам, конеч- но. За прошедшие десятилетия от старого домика не осталось ни единого следа. Бревна гнили, стены перекашивало. Охотничья изба никогда не существовала в окончательно сложившейся форме, постоянно обновля- ясь и перестраиваясь. Завершенность же служила знаком заброшенно- сти, вслед за которой неминуемо приходило разрушение. Сапогом Анфиса раздвинула густую траву у самой стены избушки. Почерневшие от времени и непогоды венцы кое-где ощетинились пуч- ками отслоившейся щепы. Охотница только грустно вздохнула. Слова здесь были лишними. Скашивать траву женщина не стала: все равно скоро сама под заморозком ляжет. Лишний труд в тайге ни к чему, как и сантименты. В тот день у старой охотницы было более важное дело. Еще метрах в семистах от избы ее внимание привлек букваль- но бьющий в нос запах падали. Верный признак того, что косолапый кого-то задавил и прикопал впрок. По примятой траве след шел от придорожного ручья в светлый березняк. Несколько дней медведь кормился, отходя от туши лишь для того, чтобы попить чистой про- точной воды. Обнаруженная на тропе обглоданная лопатка поведала пытливой охотнице, что лось при жизни исполинскими размерами не отличался. — Двухлеток, — заключала она, наткнувшись на обломок черепа с миниатюрными рожками. — Не дал, паскудник, вырасти! Анфиса не поскупилась на слова, спустив всех чертей на охотни- ков, начисто выбивших крупных животных из окрестных лесов. Уже лет шесть ей не удавалось встретить быка с пятью и более отростками на ро- гах. Зверь непоправимо измельчал. А тут еще медведь вздумал полако- миться молодняком. На удачу охотница не слишком надеялась. Охота на косолапого хищника по зелени да еще без натасканных собак не сулила ничего хорошего. В избе, несмотря на открытые теперь настежь двери, держался тя- желый спертый воздух: люди давно сюда не захаживали. Брошенные на нары матрацы потемнели от постоянной сырости и не первой свежести одежды промысловиков. Дуся решила наломать лапника и положить поверх матрацев, что- бы спать было не так противно. Но первым делом она вынесла нару- жу алюминиевую кастрюлю. Неудачливая мышь соскользнула внутрь и перед неизбежным концом все там изгадила. Усохшее скрюченное тельце упокоилось среди собственного помета, источая омерзительный запах. В суповой тарелке остался чей-то недоеденный обед, обильно поросший пушистой белой плесенью.