Сибирские огни, № 12, 2021

56 РУСЛАН БЕКУРОВ НЕБЕСНЫЕ БАТУТЫ плюнул на все. Бросил Вику и детей. Как чмошник последний. Домой, в любимый двор, видите ли, захотелось. Еще и от мамы за это получил. И вот я вернулся. Вернулся, как возвращаются с позорно про- игранной битвы или из неудачной кругосветки. Мой фрегат сел на мель, моряки подняли бунт, боцман подхватил цингу. Говорю же, чмошник. И больше никто. — Молодой человек, ноги с кресла уберите! — Я и не заметил, что здесь ходят полицейские. — Ну какой же я молодой?! — сказал я, но ноги опустил. Рядом девушка болтала по телефону: — Ну чё, он приехал — такой нарядный, билеты и деньги привез. Сидит, пялится на меня. А я в платье коротком и без трусов. Нагнулась, а он как будто глазами уже там, во мне. Не знаю, буду юзать его по максимуму. Зубы, наконец, подлечу. В Париж слетаю. Ничего не оста- ется. В карманах паспорт, телефон и бумажник. Я вызвал такси и вышел на улицу. Думать о чем-то не хотелось. К тому же не о чем было думать. Башка очистилась от шлака — я физически чувствовал, как в ней гуляет ветер. Такое же ощущение, как ни странно, бывало и в детстве. Особенно летним днем в самую жару, когда во дворе никого, все еще обедают или уже спят, и ты сидишь на пацанской скамейке возле турника — в ногах спущенный мяч, в руках подшипник, в голове пустота. И нет никаких забот и привязанностей. А потом запрыгиваешь на турник и начина- ешь раскачиваться. Раскачиваешься до одури, прыгаешь и падаешь в су- хую траву. Переворачиваешься и смотришь на летнее безоблачное небо. А там тарахтит кукурузник, сбрасывая парашютистов, и они рассыпают- ся по небу, как разноцветные цыплята. Жаль, что такие моменты уже не вернуть. Хотя есть другие — например, сидеть в аэропорту, пить кофе и никуда не спешить. Тоже, в принципе, неплохо. Дал себе слово по прошлому не грустить. Если уж есть такой бзик, то, наверное, лучше искать прошлое в настоящем. Фокусироваться на мелочах, не напрягаться по пустякам. И по непустякам — тоже. В дет- стве я бредил будущим. Сейчас же вполне хватает того, что есть здесь и сейчас. До «там и потом» я уже вряд ли доживу. Бум — и ты уже пры- гаешь на небесных батутах. Так что прощайте, марсоходы! Как-нибудь без меня. Без меня. В такси я сел на заднее сиденье и прижался щекой к стеклу. Мимо пробегали складские здания, потом начались новостройки, и вот уже Московский проспект. — Остановите у «Детского мира», пожалуйста! Забегу на пару ми- нут, хорошо? — сказал я таксисту. — Не хорошо! Слушай, абрек, знаю я вас, — огрызнулся таксист. Я расплатился и хлопнул дверью.