Сибирские огни, № 12, 2021

174 АНАСТАСИЯ КОБОЗЕВА ЛИТЕРАТУРНЫЙ СЕРИАЛ: ВЕЧНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ ИЛИ СТАНОВЛЕНИЕ ЖАНРА? оппозиционной элиты. От меня любой представитель любой из элит далек астрономически, я не могу у него сигарету стрельнуть, ведь так?» Трудно представить, какой образ должен сложиться у читателя, если в одной главе герои и двух слов связать не могут, а в следующей красноречиво зазывают на бунт… История создания «Войны и мира в отдельно взятой школе» еще не из- вестна детально, мы можем лишь догадываться о принципе чередования ав- торов, но каждая глава в течение нескольких месяцев последовательно вы- кладывалась в Сеть, значит, у создателей проекта была возможность следить за ходом, а точнее — полетом сюжета в тартарары. …Сюжетную линию и повествование в целом спасла группа авторов, ра- ботавших над финальными главами. На удивление лаконичной вышла глава Евгения Сулеса, более известного как актер, нежели как писатель; он су- мел вернуться к аллюзиям на Льва Толстого, преподнеся классику как нечто бессознательное, исторически уложившееся в нашем мышлении: «Андрею казалось, что они бегут на поле боя и он как будто держит в руках древко полкового знамени. Он видел растерянные лица ребят. Ему хотелось что-то крикнуть, подбодрить друзей. И он крикнул: “Ура!” Зачем, почему?.. Бог весть! Просто крикнул первое всплывшее откуда-то из глубин внутреннего человека. Как будто кто-то вложил ему в уста этот крик. Ребята подхватили. Так они и бежали некоторое время к милым сердцу развалинам, крича бес- смысленное “ура”». При этом Сулес не теряет связи со временем — в голове его героя играет песня «Сансары», а действие главы начинается с типичной «стрелки» за углом школы. Но поскольку разобраться с волшебной атрибутикой и психологическими помутнениями героев-школьников было уже невозможно, Дмитрий Быков в эпилоге заимствует прием Михаила Кольцова и объявляет все вышеизло- женное… произведением тех самых школьников, написанным для отправки в некий департамент вместе с петицией об отмене сноса школы! Интересно, что, помимо школьников, в эпилоге появляется преподава- тель Соболев, очень похожий на «голос автора», и оценивает получившийся продукт: «В вашей книге есть все приметы современного романа, успешного ровно настолько, чтобы его прочитали и на другой день забыли». Действи- тельно, инцест, психические расстройства, мистика, эротические сцены — ингредиенты не чуждые литературе, но в такой гремучей смеси говорящие больше об эпатажности, нежели о вкусе авторов. «Война и мир в отдельно взятой школе», мне кажется, не самостоятель- ный, не целостный роман, а очередной литературный эксперимент, заранее обреченный на неудачу. Сериальность, воплощенная в форме и процессе создания этого продук- та, изначально была почти гарантированной ставкой на выигрыш, но, по- мимо сюжетной линии, нечто скрепляющее должно присутствовать и между самими авторами. Идеологи проекта Анастасия Скорондаева и Анна Хрусталева собрали слишком разношерстных писателей, которые, заигравшись и потянув сюжет в разные стороны, разорвали его, после чего завершающим авторам пришлось склеивать все из кусочков — эту поделку и представили на суд читателя.