Сибирские огни, № 12, 2021

168 МИХАИЛ ХЛЕБНИКОВ «СИБИРСКИЕ ОГНИ»: «НАСТОЯЩЕЕ», БУДУЩЕЕ И ПРОЛЕТАРСКИЕ ПИСАТЕЛИ ся придать тексту иронический оттенок. Но ирония быстро заканчивается, уступая место привычному классовому подходу родовского толка: «Идет сговор Польши и Румынии о нападении на Советскую Россию, а “Сибир- ские огни” печатают рассказ Арсения Несмелова “Короткий удар”, где го- ворится об империалистической войне, но говорится так, что царский гене- рал Корнилов становится симпатичнейшим демократическим генералом, а царские офицеры — людьми с очень сложной, привлекательнейшей психо- логией; что же касается бунта солдат, то он никак не изображается, хотя, с нашей точки зрения, казалось бы, что самое интересное — изобразить восстание солдат против царского генерала». Хорошо заметно, что конструкции Курса совпадают с приемами критиков РАПП. Напомню, что в 1928 г. происходит «ребрендинг» ВАПП, поме- нявшей в названии одну букву, но не изменившей духу «пролетарской литера- туры». Тот же примитивный классовый подход, плоское социологизаторство. Журнал пытается показать, что настоящая, здоровая литература идет на сме- ну упадничеству и так называемой классике. Курс судит последнюю строго и беспощадно: «Наши методы, а следовательно, и наши формы не могут быть методами и формами Толстого, Достоевского, Тургенева, Чехова. Мы не можем работать методом эстетного созерцания Тургенева, “объективного” созерцания Толстого, психологистики Чехова и самогрызения Достоевско- го. Пассивная созерцательность — основное свойство старой литературы. Писатель дворянский, писатель буржуазный — эпохи упадка — не может смотреть на жизнь иначе, как созерцательно, он не может желать ее переде- лать, потому что это не в интересах его класса». Что идет на смену мшистой созерцательности? У журнала есть будущее: «Письмо в редакцию “Насто- ящего”»: «...буду высылать бесплатно материалу много. Я инвалид красной армии, 54 года, пролетарий-калека рабкорством занимаюсь с 23 года во всех европейских газетах. Псевдоним Валентиниди без инициалов Нижний-Нов- город, местечко Канавино, ул. Долгополова, д. 9 кв. 4. Валентин Дмитриевич Ищенко. Сам грек. Псевдоним Валентиниди — по-гречески сокращенная моя фамилия». Здесь любые комментарии излишни. В очередной раз «будущее» ущипнуло и Горького, который был пой- ман на неверном цитировании. Он приписал строчки Надсона Пушкину. Прекрасный повод для карикатуры. Разъяренный Пушкин выговаривает сконфуженному «буревестнику»: «Стыдно, Алексей Максимович, стыдно! Плохо учите рабселькоров! Ругали прекрасного поэта Николая Асеева за то, что он никому не известной рыбе-мурэну приписал не ту морду, а сами приписали мне стихи Надсона. Стыдно!» Горький услышал призыв к покаянию. Тем более что начиная с 1928 г. завязалась оживленная переписка между ним и Зазубриным, которого он знал заочно: по книгам, по рассказам сибирских писателей, перебравших- ся в центр страны (Л. Сейфуллина, Вс. Иванов). Он был в курсе собы- тий, связанных с ситуацией вокруг «Сибирских огней» и Зазубрина лично. После снятия Зазубрина именно благодаря ходатайству Горького опальный сибирский писатель получает работу в московском Госиздате. Горький озву- чил свою позицию в 1929 г. во вступительной статье к первому тому «Кни- ги тысячи и одной ночи» «Рабочий класс должен воспитать своих мастеров