Сибирские огни, № 12, 2021

165 МИХАИЛ ХЛЕБНИКОВ «СИБИРСКИЕ ОГНИ»: «НАСТОЯЩЕЕ», БУДУЩЕЕ И ПРОЛЕТАРСКИЕ ПИСАТЕЛИ Тучи, сгустившиеся над журналом и Зазубриным, не обещали ничего хорошего. Гром грянул в июне. Тогда, после доклада отдела печати, выходит резолюция Сибкрайкома о журнале «Сибирские огни». В ней говорится о се- рьезных идеологических ошибках руководства журнала. Всего озвучены четы- ре обвинения. Среди них главными можно назвать два первых. Приведем их: «1) Наличие в журнале (особенно в №№ 1 и 2 за 1928 г.) отдельных произведений, отражающих чуждые рабочему классу настроения и влия- ния, а именно: тенденции сменовеховского национализма (статьи Бурдукова “Сибирь и Монголия”, Романова “Основные моменты русской политики на Д. Востоке”, роман Югова “Безумные затеи Ферапонта Ивановича” и др.), элементы областничества и “провинциальной ограниченности” (В. Зазуб- рин — “Литературная пушнина” и др.), неправильное изображение совет- ской деревни (как сплошная темнота, одичание) и трактовка взаимоотноше- ний города и деревни, как эксплоатации рабочим классом крестьянства. 2) Отсутствие со стороны основной группы коммунистов — руководите- лей и литсотрудников журнала — необходимого отпора указанным чуждым нам настроениям и недостаточно критическое отношение к идеологической выдержанности собственных произведений, в результате чего последние не- редко дают неправильное, вредное по своим результатам, отражение совет- ской действительности (В. Зазубрин “Заметки о ремесле” и проч.)». Как видите, в резолюции практически полностью повторяются обвине- ния, озвученные Курсом и его компаньонами. Среди мер по исправлению ситуации, расположенных в алфавитном порядке, роковым для Зазубрина оказался пункт «ж»: «Поручить секретариату проработать вопрос о составе редакции журнала». Падение Зазубрина объясняется несколькими причинами. Среди явных и озвученных — деятельность Родова, Курса, «пролетарских писателей», «настоященцев». Среди неявных можно назвать две. После выступлений оппозиции в ноябре 1927 г. репрессиям подвергся ряд политических дея- телей. В том числе пострадал Александр Воронский — редактор «Красной нови», идеолог попутчиков. Он был объявлен троцкистом и отправлен в ссылку в Липецк. Зазубрин, не скрывавший своих левопопутнических сим- патий, оказался удобным объектом для демонстрации бдительности. Тем более что в третьем пункте резолюции крайкома фигурировала статья «Во- просы художественного творчества» некоего Л. Анисимова, напечатанная в «Сибирских огнях». Под этим псевдонимом и скрывался Воронский. Вторая причина связана со скандалом, который произошел на памятном XV съезде партии. Там некто Мясков опознал в Зазубрине «полицейского провокатора». Как потом писал в письме к Горькому сам Зазубрин, кор- ни этой истории — в дореволюционном периоде. Тогда молодой Владимир Зубцов (Зазубрин — писательский псевдоним), восхищенный подвигом на- родовольца Н. Клеточникова, специально поступившего на службу в 3-е от- деление, решает также стать революционным разведчиком. С этой целью он добровольно вызывается стать полицейским осведомителем. Инцидент на съезде не мог не задеть лично Сырцова, которого писа- тель упомянул в «Заметках о ремесле»: «Близился XV съезд. Я пошел к С. И. Сырцову и заявил ему, что мне надоела литература, что я хочу по-