Сибирские огни, № 11, 2021

81 АНДРЕЙ ПОДИСТОВ ЗАГОВОР ОБЕЗЬЯН хи? Если да, то все это серьезно — по намерениям, во всяком случае... Вряд ли, не надо накручивать. Меня убить хотели или только рукопись забрать? Если убить — то все серьезно. Так ведь не убили. И зачем заби- рать рукопись, если все равно уже публикация намечена? В общем, ясно, что ничего не ясно... — Афанасий Петрович, а ваши магические способности откуда? По родовой линии? — Я вынырнул из своих мыслей, и Танечкин голосок назойливо пополз в уши. — Нет. Вы, наверное, слышали о лесной деве Анастасии и ее деде. Они ко мне приходят во сне и учат, — отвечал уверенный, самодовольный мужской голос. — Что же вы от них узнали? —Нам были даны некоторые технологии жрецов Древнего Египта... Господи, что же мне сделать, чтобы этого не слышать?! Уши заткнуть неиспользованными рукописями?.. — А что это дает? — Практически неограниченные возможности по управлению здо- ровьем. Можно остановить любую болезнь и ликвидировать ее послед- ствия, можно увеличить рост или снизить вес, можно исправить зрение, вырастить новые зубы, омолодить организм, изменить внешность... Ко- роче говоря, даже не знаю, чего нельзя сделать! Мое терпение кончилось. Я оглянулся и рассмотрел Танькиного «уникума». Представительный, вальяжный даже, в модном прикиде, ко- ротко стриженный и мордастый, с крепкой челюстью. Не голодающий с Поволжья, нет. Он встретил мой взгляд — наверное, почувствовал со- чащуюся из меня антипатию. — А деньги вы за обучение в своем клубе берете? — вежливо спро- сил я, несмотря на Танькин возмущенный взгляд и кивок на включенный диктофон. — Да. И еще я плюс к занятиям провожу для всех желающих лек- ции о смысле жизни, — довольно благодушно ответил Афанасий Петро- вич. — Практика показала, что бесплатно этого делать нельзя. Достав- шееся даром быстро теряется. — Ну и сколько стоит смысл жизни по вашим расценкам? — с ус- мешкой поинтересовался я. «Уникум», улыбаясь, назвал цифру. — Недорого, — усмехнулся я еще нахальнее. — Мы не наживаемся на таких вещах, — улыбнулся он еще благо- душнее. Смотри-ка, за словом в карман не лезет! — Анатолий Иваныч! — наконец возопила Танька. — Саша мне мешает брать интервью, хамит... Я в него сейчас диктофоном кину! — Все, все! Никого не трогаю, починяю примус, — засуетился я, изображая испуг и ныряя в рукописи. — Извините, был неправ, свои прошлые ошибки заглажу новыми... Вы, Афанасий Петрович, не серчай- те, я дико извиняюсь за свое плохое воспитание...