Сибирские огни, № 11, 2021

Вметро творилось невообразимое: турникетызабитымонетами, люди шли не останавливаясь. Всюду только и слышно: Янаев, Язов, Ельцин, Горбач, Форос, танки, танки, танки. Люди возбужденно жестикулирова- ли, новости и слухи передавали скорее с радостными и веселыми лицами; попадались, правда, и недоуменные выражения, и растерянные, и даже испуганные. А растеряться было отчего: я впервые в жизни видел такое количество народу в одном порыве. Я быстро потерял на перроне Цыбу и двух его товарищей. Сам разобрался, как добраться до «Комсомоль- ской». Пришел на вокзал, в кассах объявление: «Перерыв пятнадцать минут», а ожидающие говорят, уже час, как закрыто. На вокзале хаос, как и в метро, — оставленный без надзора паноптикум. Ну, я не знаю почему, но пошел на путях искать, где поезд Москва — Тамбов стоит. А он и вправду под парами, уже подали. И такая меня тоска захлестнула, так домой захотелось, будто годовалому пацаненку к мамке. И чаю захо- телось нашего, с душицей, с липовым цветом, с медом гречишным. Дома трактора поломанные дожидаются, и половицы в библиотеке я не пересте- лил. Теть-Пашина племянница Анютка, поди, подначивать начнет: сбе- жал, мол, в город, трудностей испугался. Надписи на братских могилках стерлись. Крыша в церкви прохудилась. А тут у Юлика сиди да зонтики чини, магнитофоны раскурочивай или кроссворды разгадывай. А откуда они, бэушные магнитофоны, берутся? Не по нутру мне такой бизнес. Вот и решил билет не сдавать. Без меня тут разберутся. Руки — при мне, совесть моя при мне. А в чем не уверен я... Знаете, там, в Афгане, все понятнее было: вот ты, вот враг. И тех двоих я под присягой убил, нету за мной греха. Хотя кто знает, как еще развернется и что за спрос будет с каждого. Бабушка говорила: по чистоте рук будет тебе. А тут свой про- тив своего, понимаете? Надо ведь уважение к чужой жизни иметь, так я рассуждаю. Танки, танки... В танчики наигрался. А тут... Кто за кого? Я так-то спокойный, а обидь — горячий, потому и кличку Горыныч дали; не сдержусь, в пекло полезу. Я не испугался, нет. Просто и малые дела не переделал, чтобы за большие браться. Я с вами не еду. Так им и сказал. А чай у вас краснодарский? Люблю в подстаканниках пить — краси- во. Домой тоже мельхиоровый подстаканник куплю, нет, два... пожалуй, три, на обзаведенье. Буду вспоминать о поездке в Москву. А Юлику из конторы позвоню. Он поймет. Скажет только: Горыныч, выдохни. Я ма- тери лекарство везу, трихопол. Для помидоров хорошо? От мучнистой росы? Ну да, нас нынешним летом мучнистая роса замучила... Да не- ужто она? Ну все одно, мать есть мать — на всю оставшуюся. Вам спа- сибо, что пустили до посадки. Лягу и наконец высплюсь. Вы только меня до Тамбова еще разбудите, непременно заранее. Мне теперь все равно, кто в попутчики попадется: хоть молокане. Да и сало у меня кончилось. И повидло. Сегодня ведь Яблочный Спас. Август. Лето на исходе. Жерех бьет у того берега.